Гобелен

– Сэр Кристофер Рен каждый день поднимается в особой корзине, все прикидывает, как бы приладить крышу на эту конструкцию. А под фундаментом-то – мокрый песок да гравий! – сообщила миссис Морган и, вздохнув, добавила: – Неужели этот собор когда-нибудь будет достроен?

Экипаж катил по лабиринтам средневековых улочек. Одни были кое-как освещены фонарями, другие довольствовались миганием свечей в окнах обшарпанных построек. Свечи горели главным образом в нижних этажах, где были игорные дома, бордели и пивные.

Джейн уже сказала все, что могла; в экипаже зависла тишина, позволившая женщинам осознать, во что они ввязались. Тауэр был все ближе, и Джейн, понимая, что ей нужно успокоиться и очистить разум от всего лишнего, стала смотреть в окно. Она не позволяла себе думать о риске, бояться. Из окна она наблюдала уборщиков нечистот, которые опорожняли выгребные ямы и грузили «добычу» в тачки. Крысоловы со своими специально обученными небольшими собаками бесстрашно входили в кишащие грызунами трущобы. Миссис Миллс заметила, что крысоловам очень хорошо платят.

– А на востоке Европы крысоловы без собак управляются, – авторитетно заверила миссис Миллс. – Зубами крыс грызут. Да-да, мне муж говорил.

Карие глаза Уинифред, которыми смотрела Джейн, замечали проституток, подпиравших стены. То одна, то другая вела клиента лабиринтом переулков; порой проститутки собирались стайками и болтали, совсем как болтала Джейн со своими подругами на вечеринках. По статистике, вспомнила Джейн, в Лондоне начала восемнадцатого века проституцией занималась каждая пятая женщина. Еще Джейн вспомнила, как, будучи студенткой, сетовала: дескать, Лондон – премрачный город, скрывает грязь за великолепными фасадами и помпезными обычаями. Ни одна страна так не умеет. Сейчас, глядя в окно, она гадала, сколько еще продержится в смрадном, отравленном заразой, кишащем преступниками городе. Один запах чего стоил – при том, что стояла зимняя стужа! Глаза щипало от вони нечистот, кошачьих и собачьих трупов, гниющих в сточных канавах; свою мерзкую ноту вносили отходы скотобоен, которые мясники имеют привычку выбрасывать прямо на проезжую часть, и ночные горшки, содержимое которых выплескивают прямо из окон, на головы прохожим. Джейн пришлось научиться сдерживать рвотные позывы, она поняла, зачем дамы берут с собой мешочки с ароматными смесями и, чуть что, прикладывают их к носу. Так же поступали ее лондонские подруги.

Попадались полусонные сторожа с фонарями; они бродили по лабиринтам улиц, покрикивая на мальчишек, явно промышлявших карманными кражами или прочими видами воровства.

В тот вечер пахло еще и дымом костров, горящим углем и древесиной. Внезапно в ноздри ударил смрад раздутого мужского трупа, прислоненного к стене. Возница зачем-то сбавил скорость, в экипаже стало нечем дышать.

– Скорее закройте окно, дорогая! – вскричала миссис Миллс.

Джейн повиновалась, и стекла тотчас запотели от горячего дыхания.

По мере приближения к башне Байворд Джейн убеждалась: нынче усиленный караул, вон даже возле колокольни стоят стражники. К счастью, ее узнали, а выяснив у коменданта, что графиня Нитсдейл имеет разрешение привести к мужу двух подруг, пропустили в ворота. Под аркой стук лошадиных копыт был оглушительным; Джейн вновь показалось, что ее заживо глотает серое каменное чудовище. Экипаж въехал на холм, повернул к Кровавой башне. Джейн успела махнуть на крохотное оконце камеры Уильяма, прежде чем они подкатили к Лейтенантской квартире.

Взглядом карих глаз своей «хозяйки» Джейн окинула подруг.

– Что ж, каждой из вас ясна задача, – сказала она, и странное спокойствие охватило ее.

Женщины закивали. Обе казались перепуганными, но Джейн того и надо было. Подходящее настроение для дам, явившихся прощаться с обреченным на смерть другом.

Возницу они отпустили, зная, что в другом экипаже ждут особого пассажира мистер Миллс и Сесилия.

– Миссис Миллс, прошу вас, побудьте здесь, не ходите дальше холла, – сказала Джейн. – Вы готовы, миссис Морган?

Та кивнула. Глаза у нее были круглые от страха.

– Там два лестничных пролета, – предупредила Джейн.

– Я справлюсь, – заверила миссис Морган. Джейн взяла ее под руку – как-никак, подруга в положении. – Жаль, что я не знала графа прежде, – шепнула миссис Морган. – Тогда было бы легче.

Джейн стиснула ей руку.

– Граф будет обязан вам жизнью, так что не стоит извиняться. – Понизив голос, она добавила: – Сейчас поднимемся, затем повернем налево, а там двадцать шагов – и камера Уильяма. Напустите на лицо побольше скорби, дорогая миссис Морган, и старайтесь не глядеть в глаза стражам.

Джейн провела миссис Морган через уже знакомый зал, затаила дыхание, когда проходили мимо комнаты для караульных. Один взгляд внутрь сообщил Джейн, что навестить доблестных стражей явились жены и дети. Вся компания грелась у камина. Два стражника узнали ее и подняли руки в знак приветствия. Джейн сразу поняла: ее деньги пошли в дело. Йомен по имени Хью отсутствовал в комнате, но появился из-за угла. Джейн чуть не подскочила от неожиданности, однако вовремя сдержалась.