Гобелен (СИ)

Когда Мстители, собранные вместе неоспоримой информацией Старка о надвигающейся угрозе Таноса, решили переехать жить в башню, Тони сказал, что Локи находится под его защитой. И пусть только кто-нибудь тронет что-нибудь его - вылетят из башни и останутся без крутой техники Тони. Не то, чтобы Мстители спорили; Тор уже поручился за Локи, когда назначил его послом Асгарда на Земле.

Роджерс только закатил глаза, да сказал Старку, чтобы тот вырос уже наконец. Ну а воспоминания о том, как от щелчка пальцев Бога Шалостей волосы доброго Капитана ярко зазеленели, все еще вызывали на лице Локи улыбку. Почему-то эта мелкая выходка заставила Бартона заржать так безудержно, что Наташе пришлось его успокаивать. Опять.

В этой нити Роджерс все так же пек печенье. Бартон был такой же задницей, как и всегда, хотя неожиданно более уступчивым в принятии того факта, что Локи находился под давлением Таноса, чем тот ожидал. Вдова по большей части проявляла по отношению к нему осторожность, но объяснила Локи как играть в шахматы. Потому что ей хотелось научиться его непроницаемому выражению лица, сказала она.

Даже отношения между Брюсом и Локи развились в неловкую спокойную дружбу, добрый человек посвящал Локи в тонкости проживания с человечеством, а, временами, и с Тони.

А Тони…

Локи до сих пор помнил ощущение этих пальцев, скользящих по его коже, в ту ночь, когда смертный заботливо отследил и поцеловал каждый шрам, оставленный Иным на худом теле Локи. Он помнил, как нервно подрагивали его собственные руки, выводя на простынях круги, пока и губы, и пальцы, и язык Тони двигались вдоль каждой линии, а потом стирали слезы Локи и вновь возвращались к линиям. Снова и снова, пока слез у Локи не осталось, а остался один лишь Старк, не прекращающий нашептывать ему на ухо тихие банальности.

И позже, когда Тони медленно двигался в нем, руки Локи крепко сжимались вокруг плеч смертного, и бог стонал от удовольствия в ухо Тони. Он разукрасил нежную кожу смертного небольшими укусами и синяками; помечая его, а Тони помечал его в ответ. Гений подавался вперед и назад, умелые пальцы скользили по чувствительной плоти Локи, уничтожая его изнутри и создавая заново - цельного, обновленного, покрытого шрамами.

Но и у Тони тоже были шрамы и этот предмет, похожий на миниатюрное солнце в середине его груди - яркий, леденяще-синий и прохладный на ощупь. И шрамы Тони тоже болели, а сны его были полны отравляющих и ужасных видений, они будили Локи жалобными криками смертного и его колотящими локтями.

Локи почти позабыл вкус надежды, позабыл, как она обжигает до самой сути, позабыл, что значит, когда у тебя есть кто-то, за кого ты держишься изо всех сил - за этого безумного, прекрасного человека, который был сломлен так же сильно, как и он сам.

То утро, когда прибыл Танос, ничем не отличалось ото всех остальных.

Локи проснулся в постели Тони, руки и ноги смертного крепко обхватывали тело, а нос Тони пристроился под его подбородком. Ему было тепло, слишком тепло под Тони и одеялами, но его это не волновало.

Было еще слишком рано, но Локи все равно не спал.

И теперь он знал, да что там, он всегда знал. Знал с того дня, когда Танос вручил ему скипетр, знал с того мига, когда Иной объявил, что он готов служить, - он знал, что этот день наступит.

Сработал сигнал тревоги - маячок на границе дальних пределов солнечной системы, оповещающий, что из вне приближается что-то большое, и Старк вскочил, ругаясь и стирая с глаз остатки сна, собирая свои вещи и приказывая Джарвису сварить кофе.

Локи шел следом за смертным, пока Старк внезапно не развернулся - прямо в середине разговора с Капитаном - и толкнул бога к стене, так основательно целуя, что Локи показалось, будто в глазах замелькали звезды.

Роджерс оторвал их друг от друга подчеркнутым фырканьем.

Тони рассмеялся и опять поцеловал Локи:

- Выше нос, котенок, Титаник ждет, чтобы его потопили, - провозгласил он с почти маниакальным ликованием в глазах.

- Ты безнадежен, - сказал Локи.

И после ничего больше не имело значения, кроме того, как поразить Безумного Титана раз и навсегда.

Спустя полчаса из Асгарда прибыл посланник. Тор вместе с Троицей Воинов и Сиф скоро присоединится к ним в битве, но впереди себя он отправил самого доверенного посланника с золотой коробкой.

Для Тони.

И гений съел лежащее внутри яблоко, Локи не успел даже возразить. Локи не успел даже объяснить ему, что это значит, не успел встревожиться о том, вдруг Тони это не понравится. Локи не успел задуматься о том, что смертный не захочет его есть, что ему не стоит его есть, не стоит желать остаться с богом навечно.

Пока они вместе с остальными Мстителями экипировались на квинджете - Тони уже шагнул навстречу сегментам красной брони, а Локи застегивал пряжки зачарованной зеленой брони, оснащенной модификациями Старка, - на экранах за ними вспыхнули предупреждения. Внешний периметр пересекало множество кораблей флотилии Таноса, однако Локи все равно не мог не верить. Не мог не надеяться.