Гобелены Фьонавара

Под конец дня он зашел проведать своего старого друга, да так и остался у его постели, потрясенный тем, что прочел на лице шамана. Он остро ощущал полную свою беспомощность. Безжизненное и неподвижное тело Герейнта было распростерто на лежанке, но рот то и дело беззвучно искажался в гримасе ужаса; ужас таился даже в его темных пустых глазницах, что свидетельствовало о том, какое страшное путешествие совершает его душа. Страдая от того, что ничем не может ему помочь, и опасаясь за его жизнь, Ивор сидел у изголовья Герейнта, словно его присутствие могло чем-то помочь старику. Душа его где-то заблудилась, догадывался Ивор и всем сердцем стремился позвать ее обратно.

Однако, бессильный сделать это, лишь молча наблюдал за измученным лицом Герейнта.

И тут на пороге возник Кектар.

– Левон скоро будет здесь! – радостно сообщил он. – Он прибывает вместе с герцогом Роденским и отрядом в пять сотен воинов. И еще кое-кто прибыл к нам, Авен!

Ивор обернулся и посмотрел на него внимательнее.

Лицо Кектара как-то странно дергалось.

– С севера двое… светлых альвов, Авен! И они… О, смотри, смотри! Смотри, Авен, на каких конях они скачут!

Кектар никогда прежде не видел альвов. Мало кто из дальри видел их, разве что Левон и Торк. Ах да, Левон ведь возвращается! Да еще и с пятью сотнями воинов, которых прислал Верховный король! Ивор точно очнулся наконец и с забившимся сердцем встал. Потом еще раз с беспокойством глянул на Герейнта и вышел из дома.

Левон вел свой отряд с юго-запада, так что, прищурившись, Ивор сумел все же разглядеть их в лучах яркого закатного солнца. А посреди центральной площади лагеря его спокойно ждали двое таких гостей, каких он увидеть совсем не ожидал: двое светлых альвов верхом на ратиенах.

Волосы альвов отливали серебром; оба были одинаково хрупкие, изящные, с длинными тонкими пальцами и широко поставленными глазами, то и дело менявшими цвет, – об этих чудесных глазах Ивор слышал и раньше. Но ничто из уже известного ему об альвах не смогло бы подготовить его к реальному их восприятию, к тому немыслимому впечатлению, которое произвела на него их ускользающая, переменчивая красота и грация, даже когда они стояли совершенно неподвижно.

Но более всего поразили Ивора их кони, ратиены. Дальри всю свою жизнь, с самого рождения, были связаны с лошадьми. И если бы у лошадей были боги, то они выглядели бы именно так, как ратиены Данилота. И вот теперь перед ним стояли даже целых два ратиена!

Они были золотистыми, как закатное солнце, золотистыми с ног до головы, но сама голова и хвост, а также ноги отливали серебром и были почти белые, как свет молодой луны. А в ярко-голубых глазах ратиенов явственно светился разум, и стоило Ивору увидеть этих дивных животных, как он полюбил их всей душой. И он знал, что каждый дальри испытывает те же чувства.

Волна чистейшей радости на мгновение захлестнула его. Однако вся радость разбилась вдребезги, как только альвы заговорили. Они спешили сюда, чтобы сообщить, что огромное войско Ракота с большой скоростью движется сюда через северную часть Равнины.

– Жители Келидона уже предупреждены, – сказала женщина-альв, – и теперь мы с Лайданом поскачем в Бреннин. Мы пытались связаться с Верховным королем с помощью магического жезла еще прошлой ночью, так что теперь он, должно быть, уже все знает и направляется в Данилот. Мы постараемся с ним пересечься. Куда нам его тогда лучше направить?

Ивор обрел наконец способность говорить, хотя в ушах у него стоял какой-то странный гул.

– К Адеин, – сказал он хрипло. – Мы постараемся отразить первый удар и оттеснить войско Ракота к реке. А потом будем держать оборону до тех пор, пока не подоспеет подмога. Как вы думаете, это возможно?

– Если выехать немедленно и скакать очень быстро, то вы, возможно, еще успеете, – сказал тот альв-мужчина, которого звали Лайдан. – А мы с Гален поспешим Айлерону навстречу.

– Но как же так! – вскричал Ивор. – Вам ведь нужно хоть немного отдохнуть! Во всяком случае, вашим ратиенам уж точно передышка требуется. Если вы без остановки мчались сюда от самого Данилота…

Должно быть, эти альвы были братом и сестрой, так удивительно они были похожи. И отдыхать они отказались тоже в один голос.

– А ратиены и без того слишком долго отдыхали – целую тысячу лет, – сказала Гален. – Они оба участвовали в той битве у горы Рангат, но с тех пор на свободе, увы, не бегали.

От изумления Ивор разинул было рот и, с огромным трудом закрыв его, уставился на брата и сестру.

– А сколько же их у вас? – услышал он вопрос потрясенного Кектара.

– Эти двое и еще трое других. Они не размножаются с тех пор, как начались войны с Могримом. И слишком много их погибло во время последней войны. С тех пор что-то в них переменилось. Когда умрут и эти пятеро, на свете больше не будет ратиенов, способных обгонять ветер. – В голосе Лайдана слышалась глубокая печаль.

Ивор посмотрел на этих удивительных животных с горькой тоской и сказал: