Год 1914-й. Время прозрения

- Никакой измены не было и быть не могло, ибо в тот момент, когда мы вели эти переговоры, между нами и Сербией дело не дошло даже до предъявления ультиматума Белграду, - отрезал генерал фон Хётцендорф. -Герр Сергий знает толк в вопросах чести, и позвал нас с вашим племянником для того, чтобы начерно обговорить правила будущей войны: при каких условиях он будет вести ее как обычно, а в каких случаях на нас обрушатся Божий гнев и все силы ада. Тогда же ваш племянник попросил Артанского князя, чтобы тот не убивал вас само лично, что бы вы ни натворили. Герр Сергий на это ответил, что над жизнями Божьих Помазанников властен только сам Господь, да еще их собственный народ, ибо право на восстание против невыносимой тирании у людей никто не отобрал. Могу сказать, что вы в своей ненависти к сербам, русским и прочим православным славянам перешли уже через все поставленные Бичом Божьим граничные условия, и только неизмеримое Милосердие Господне не позволяет пролиться на нас с небес огненному дождю. Никто не сможет сказать, что я не пытал ся провести эту войну как обычно, чтобы в ее конце, отделавшись мелкими территориальными утратами на окраинах, сохранить в целости и сохранности австро-богемско-хорватско-венгерское ядро древней империи Габсбур гов. Это вы, ваше величество превратили эту войну из спора за гегемонию в Восточной Европе в эпическую битву добра со злом, выступив на стороне этого самого зла. Теперь герр Сергий и его всемогущий Патрон могут возжелать полного уничтожения и расчленения нашей державы. Окружение и капитуляция первой и четвертой армии - это только первый шаг по пути к катастрофе: после перегруппировки, даже без учета участия войск подчиненных лично Артанскому князю, русские и сербы будут иметь над нашей армией подавляющее преимущество. Надеяться на помощь германской армии при этом бессмысленно, потому что кайзер Вильгельм до завершения битвы под Парижем не может снять с Западного фронта ни одного солдата. Мы на грани полного разгрома, и виновны в этом только вы, мой экселенц, приказав проводить на русинских и сербских землях политику, достойную только самого дикого из варваров. И руины Вены с Будапештом, убитые горожане и изнасилованные казаками горожанки тоже будут на вашей совести - если вам, конечно, ведомо такое понятие...

Одновременно с последними словами в небесах прогремел раскат сокрушительного грома, а лицо императора Франца-Иосифа исказила чудовищная гримаса ненависти, боли и отчаяния.

- A-а, о-о, у-ы! - пуская слюни перекошенным ртом, только и смог сказать владыка Австро-Венгерской империи, но ему уже не подчинялись не только руки с ногами, но и голосовые связки.

- Врача, скорее врача! - открыв дверь, прокричал Франц Конрад фон Хётцендорф. - Нашему императору плохо!

На эти вопли прибежал лейб-медик, постоянно находившийся подле августейшего пациента, и результат даже первого поверхностного медицинского осмотра был неутешителен.

- У нашего императора от неприятных новостей случился апоплексический удар, - сказал служитель Гигии и Асклепия, брезгливо вытирая руки платком. - Учитывая возраст пациента, даже частичное выздоровление маловероятно. Медицина тут бессильна. Возможно, сочтены даже не дни его жизни, а часы...

- Тогда немедленно вызовите сюда в Шенбруннский дворец Наследника Престола эрцгерцога Франца Фердинанда, - заявил Начальник Австрийского генерального штаба слугам, - ибо воюющая страна ни минуты не может оставаться без высшей власти. Бегом, канальи, ибо в противном случае будущий император Франц Третий вас не помилует!

6 сентября 1914 года, два часа пополудни. Вена, Шёнбрунский дворец, рабочий кабинет императора Франца-Иосифа.

Присутствуют:

Регент империи эрцгерцог Франц Фердинанд

Начальник Гэнштаба генерал-полковник Франц Конрад фон Хётцендорф

Примас Австрии и архиепископ Венский кардинал Фридрих Густав Пиффл

Министр-президент Цислейтании Карл фон Штюргк