Год 1976, Незаметный разворот

- Ничего, - возразил я, - водой болото не испортишь. Кром того, немцы - нация деятельная, сидеть сложа руки они не будут, даже по шею в болоте. Уже сейчас они мобилизуют местное население, чтобы рубить лес и класть гати, укрепляя размытые дороги. В настоящий момент это делается с целью наладить хотя бы минимальное снабжение автотранспортом, а впоследствии таким путем они смогут вывести свои танковые дивизии из того мокрого мешка, в который их загнали «гений» их фюрера и наши коварные козни. Вопрос только в том, куда и с какой целью Гитлер будет стремиться перебросить свои ударные соединения. Если в Прибалтику, на Ленинградское направление, это одно. Если на Украину, с целью ударить на Киев или Одессу (между прочим, через укрепрайоны старой границы, которые уже хорошо оседланы и обжиты нашими войсками), то это другое. А если он решит, что оба направления бесперспективны, и решит вплотную заняться Средиземноморьем и Ближним Востоком, то это третий, наилучший вариант.

- И этот вариант, товарищ Серегин, вы решили провернуть через Гейдриха? - спросил Отец Народов.

- «Провернуть» - это неправильное слово, товарищ Сталин, - хмыкнул я. - Впрямую никто никаких инструкций этому достойному представителю племени политических приспособленцев не давал. Просто я объяснил, что за Советский Союз я пасть порву и моргалы выколю, а ради Великобритании не пошевелю и пальцем, только бы там, или где-нибудь еще, не было массового смертоубийства гражданского населения. Вот этого я не одобрю ни в каком случае, а от моего неодобрения можно нечаянно и помереть. Если что, герр Гальдер в качестве потенциального спарринг-партнера будет для нас с товарищем Брежневым намного предпочтительнее, даже если к нему присоединятся англичане. Если выметать из Европы сор, то весь и сразу.

- Да, - согласился Виссарионыч, - англичане, как и германцы, для нас враги лютые. Если их удастся вымести одним махом, то это будет хорошо, а если они всерьез сцепятся между собой в Африке и на Ближнем Востоке, будет еще лучше. Но и то, и другое пока что вилами на воде писано, а сейчас нам нужно исходить из того, что танковые дивизии вермахта будут применены именно на советско-германском фронте... Товарищ Итена Клэн, а каково ваше мнение, как военного специалиста с большим опытом боевых действий в Галактике?

- Мой личный опыт, товарищ Сталин, относится к скоротечным десантным операциям локального масштаба, - ответила темная эйджел. - Но если исходить из теории крупномасштабных планетарных операций на густонаселенных мирах, которые у нас случались не очень часто, то наиболее уязвимым для вражеского удара выглядит ваш северный фланг в районе города Таллин. В отличие от соединений на других участках вашего фронта, восьмая армия, отступая от самой границы, не получала значительных пополнений людьми и вооружением, а потому не представляет собой реальной боевой силы, способной противостоять свежим соединениям страны Германия. Единственное, что спасло вас от быстрого поражения, это гениальный ход товарища Серегина с созданием в Белостоке освобожденной зоны, что потребовало от врага посылать соединения из резерва на купирование этой опасности, а не отправлять их для подкрепления наступательных действий на других направлениях... - Длинный черный палец прикоснулся к голографической карте. - Вот здесь, здесь и здесь маршевые колонны пеших дивизий развернулись в обратном направлении и пошли навстречу своей судьбе...

- Флаг им в руки и барабан на шею, - откликнулся я, - мы к их приходу готовы, и даже рады. Такой маневренной войны на истребление с применением самых высоких технологий дойче зольдаты еще не видели. У меня тут еще два эскадрона «Шершней» сдали зачеты по боевому пилотированию и из учебного статуса перешли в боевой. Танкисты, пехотинцы, артиллеристы и кавалеристы тоже рвутся в бой. Если не считать стотысячной армии Багратиона, уже имеющей опыт затяжных войн в своем времени и дополнительно обкатанной в боях на полях Первой Мировой Войны, двести тысяч бойцов и командиров Красной Армии, извлеченных мною из германского плена, станут полноценной армией только после обкатки в победоносном сражении, испив по ведру вражеской крови. Счастливы будут те немцы, что сумеют сдаться в плен, а ведь удастся это далеко не всем...

- Да уж, товарищ Серегин, - сказал Сталин, - зная ваши возможности, бедных немцев становится даже как-то жалко. По крайне мере, пить их кровь ведрами еще никто не обещал.