Год черной змеи (СИ)

По договоренности с Евгений Георгиевной его огненное шоу должно было быть масштабнее и пышнее, чем в прошлый раз. Вмиг изменившийся лагерь представал в новом обличье, Родин, будто заново знакомился с еще вчера привычным окружением. Первым признаком плохого настроения было внезапно накатившее желание нацарапать на стене нечто похабное. Задавив в корне несвоевременное побуждение, Максим заставил себя собраться. Чем переживать и грустить, лучше занять себя работой. Тем более, что дел предстоял целый воз.

Под эти рассуждения весь день утонул в мелочной беготне и предстартовой подгонке оборудования, тем более что помощников сегодня никто не предоставил. С одной стороны не было ни одной свободной минутки, а с другой много ли надо чтобы составить мнение о непрерывно снующих вокруг разнообразных личностях. Незнакомцы - многочисленная обслуга, готовившая вечернее мероприятие - торопливо пробегали мимо, с головой погруженные в свои дела. Они большей частью оставались равнодушными, когда узнавали, что этот еще совсем молодой человек - ответственный за некий сюрприз. Впрочем, никакого секрета, что это будет праздничный салют ни для кого не было. В атмосфере всеобщей деловитости работалось легко. Тем более, что Максим завел приятельские отношения с обычно задирающей нос обслугой. Они почему-то решили, что Родин прикомандирован для усиления горкомом комсомола. Совместная работа, как известно, сближает. Тем более если надо установить срочно доставленный из скульптурной мастерской монумент. Оставлять место встречи продвинутой в идеологическом смысле части общества без бюста вождя мирового пролетариата, согласитесь, кощунственно. Так что исполненный в рекордные сроки заказ, был доставлен буквально за несколько часов до начала мероприятия. Жаль только, что о должном постаменте никто не позаботился. Ситуацию спас Максим в считанные минуты сколотивший весьма примитивную конструкцию и задрапировавший ее в тщательно сберегаемую для торжественных мероприятий красную скатерть. Честно сказать, гипсовая отливка и не заслуживала большего. После столь славного решения приближенная к начальству братва окончательно уверилась, что Максим свой. Родину даже удалось провернуть весьма забавную сделку. Видимо по недоразумению, если не считать это как в прежние времена вредительством, на мероприятие среди прочего было прислано пять бутылок вина в кривых бутылках. Выставлять на стол подобное недоразумение было никак нельзя. Хозяева жизни могли устроить нешуточный скандал.

Родин, по случаю оказавшийся рядом, горячо поддержал решение убрать брак от греха подальше, а лучше составить акт о списании боя. Это постановление и приняла летучка. Конструктивный диалог закончился тем, что, расписавшись в постановлении, комиссия разбежалась по своим делам. Только Родин никуда не спешил. Оставшись наедине с самозванным сомелье, он начал витиеватый разговор. Беседа надо сказать, поначалу не клеилась. Но слово за слово и предмет диалога вдруг из образного и даже фантастического вдруг приобрел весьма приземленный характер. Распорядитель стола еще не достиг тех чинов когда люди становятся абсолютно непонятливы к разного рода намекам, услышав которые тут же выпроваживают собеседника. Нет, конечно, не вон, а к толковому заместителю. Так что к предложению поменять неликвидные емкости на такое же количество больших, кондиционных банок тушенки и большую горку битого бутылочного стекла, он отнесся весьма благосклонно. Не сказать, что обмен всецело устраивал ответственного работника. Он, судя по лицу, планировал принять участие в дегустации. Однако, здравый смысл все же победил и передача товара состоялась через двадцать минут в полумраке фотокружка за закрытой дверью. Теперь уж Родин стал не своим, а в доску родным парнем с которым приятно иметь дело. Время летело незаметно и тягостного ожидания, когда возникают сомнения и неуверенность не могло найтись.

Само торжественное мероприятие, начавшееся после обеда и проходившее в актовом зале оздоровительного комплекса, прошло мимо не заинтересовавшегося банкетом Максима. А взглянуть там было на что.

В празднично сверкающем актовом зале профилактория было непривычно многолюдно. Никогда доселе, скромный зал, скрывший свою убогость драпировками и занавесями, не видел столь хамоватой и бесцеремонной публики. За замкнутыми, скучными, неулыбчивыми лицами таилось гигантское самомнение. Это и не удивительно, ведь все они пожертвовали своими драгоценными нервами и судьбой на благо советских граждан. Такая жертва, по идее должна была быть крайне высоко оценена ставшим счастливым народом. Однако наши люди почему-то не хотели без подсказки принимать этот подвиг в расчет. Неблагодарные, правда?