Год черной змеи (СИ)

Привычно не предложив ученику присесть, секретарь, словно не услышав последней реплики, сдвинула брови и принялась листать журнал для записи поступивших телефонограмм. Даже самый важный документ нуждался в перепроверке.

- Так, где ты тут у меня. А, нашла: Максим Родин. - Не переставая делать туманные для непосвященного отметки в многочисленных журналах, дама продолжала. - Порядки у нас строгие. Сегодня обязательно сходи в поликлинику на медосмотр. Без справки о здоровье завтра даже не приходи. Кстати, не вижу квитка об оплате. - Дама, наконец, подняла глаза на озадаченного Родина.

Максим взглядом побитого щенка смотрел на школьного секретаря, растопив строгое сердце.

- Можешь оплатить обучение в сберкассе, номер счета я дам или, в конце концов, просто занеси деньги. Принесешь сразу за весь год двести рублей, или документ о потере кормильца.

Дама шумно подвинулась вместе со стулом к краю длинного, почти необъятного канцелярского стола, где стоял телефонный аппарат. Сухая крепкая рука властно стиснула трубку и поднесла к уху. После нескольких поворотов диска из динамика зазвучали длинные гудки, слышимые даже Родину.

- Нонна Александровна? Удачно, что вы подошли. Сейчас я к вам Родина пришлю. Да, да, новенького.

Опустив трубку на законное ложе, секретарь обернулась к так и стоявшему на вытяжку Максиму.

- Учительская на третьем этаже. Спросишь Нонну Александровну. У нее урок литературы в твоем десятом "Б". Она тебя и с одноклассниками познакомит. Все. Больше хлопотать для тебя я не намерена. Брысь, отсюда, льстец.

Стоило Максиму выйти из приемной как звонок начал исторгать противные среднестатистическому школьнику звуки. По мере того как дребезжание набирало силу коридоры и лестницы пустели. Полы украсились таинственными мягкими тенями, пронизанными желто-дымчатыми рассеянными лучами проникшего сквозь стекло солнечного света. Родин не спешил, стараясь по дороге уловить дух, в котором ему предстоит существовать. Что ни говори, а у опустевших школьных коридоров какой-то особый вид так и неразгаданной тайны с примесью нежнейшего запаха выпечки с корицей приправленного шуршанием разворачиваемых записок. К двери со строгой вывеской "Учительская" Родин подошел в полном безлюдье. На пороге его уже ждала жутко раздраженная Нонна Александровна.

Если бы у Максима была добрая советчица из бывалых, уж она бы наверняка предупредила, что первым признаком плохого настроения у Нонки является то, что она непроизвольно начинает поправлять свои дурацкие очки. Огромная роговая оправа и вправду была совершенно не к месту. Она будто специально подчеркивала недостатки и придавала круглому лицу весьма нелепое выражение. Дополняли образ туго сплетенные в простой пучок волосы. Но главным в ней было нечто другое.

В ее душе год от года копилась обида. Причем она бы и сама не могла четко сформулировать, на кого конкретно и за что она в претензии. Ясно было только то, что чем дальше, тем невыносимее становится ее существование. Избавиться от щемящей тоски можно было только почувствовав чужой страх и боль. А особенно приятно сидя над чистым листом бумаги держать в руках жизнь и судьбу знакомых и родни. Сладостное чувство. Это было сродни одержимости или сектантству.

Вот веселье и праздники были ей категорически противопоказаны. Счастливое улыбающееся лицо какой-нибудь выпускницы действовало на нее как тряпка на быка, а детский смех доводил едва не до истерики, благо собственных детей ей бог не дал. Однако, если по ее сигналу органы начинали действовать, то тут душа ее расцветала, а лицо посещала довольная гримаса. Словом, чужие проблемы доставляли ей удовольствие. Вот скажите, где же служить такому человеку. Нет, лучше школы места не найти. Тут возможность воспитывать подопечных всецело совпадала с искренней заинтересованностью. С фанатичной энергией она бросилась вбивать в головы подрастающего поколения "правильный" взгляд на мир и соответствующие нормы поведения.

- Что же тебя, позволь узнать, задержало? - Ехидный тон педагога не самое лучшее для новичка при первом знакомстве.

- Да я случайно пыль со стола смахнул, а там адрес школы был записан. Обратно пылинки укладывал, вот и задержался.

Серьезный тон новичка чуть смутил классного руководителя. Она на мгновенье застыла как истукан, пытаясь соотнести смысл сказанного с серьезным выражением лица своего собеседника. Потом еще раз на этот раз куда как внимательнее оглядела его. У нее появилась очередная проблема. Похоже, ей придется избавлять его от дурацкой привычки думать своим умом и иметь собственное мнение. Тут ведь как никогда важен возраст. Чуть упустишь время, и вбить в голову покорность вкупе с беспрекословным подчинением становится стократ сложнее.

Этот язвительный нахал мог принести ей кучу неприятных минут и жуткую головную боль.