Год чудес (рецепты про любовь, печаль и взросление)

Достаньте тесто из духовки и дайте ему остыть. (Это еще один этап, который я пропускаю, если мне некогда. Когда остывание пропущено, не заметить этого нельзя: песочное тесто получится более влажным из-за пара и менее рассыпчатым… но, знаете, мы живем в несовершенном мире, и люди должны радоваться уже тому, что вы готовите им десерт.)

Ложкой переложите франжипан (как бы вы его ни приготовили) в форму и утыкайте его малиной. Можно сделать узор – или не делать его. Если собираетесь подать пирог к праздничному столу в качестве главного десерта, оставьте немного малины для украшения. (Сфотографируйте его сейчас, когда зеленый очень зеленый, а розовый – очень-очень розовый.)

Пеките примерно 45 минут: надо, чтобы шпажка выходила почти чистой, но не совсем (это для того, чтобы пирог можно было нарезать красивыми ровными кусками, но середка осталась влажновато-мягкой).

Посыпьте оставленной малиной (и, может, оставшимся фисташковым порошком). Подавайте просто так или с ложкой топленых сливок, словно для короля – и принимайте поклонение.

Вкуснее всего пирог в день приготовления, но может постоять в холодильнике пару дней. Песочное тесто отмякнет, но на самом деле это не так уж плохо в общем и целом.

Чаат из зелени на сливочном масле

Я возвращаюсь по пустоши из магазина, и в сумке у меня листовая капуста каволо неро, сливочное масло и маленький пакетик с чаат масала, и я болтаю по телефону с моей подругой Джорджи, и Джорджи говорит, что, похоже, мир рушится.

Вот это поворот! Предполагалось, что в этом году мир – мой мир – начнется заново: год, когда у нас появился новый дом с мягким ковролином и массой пространства, год, когда цунами скорби отступит, сменившись обычным приливом, год, когда я начну думать, что, возможно, мы сможем здесь жить, и даже жить счастливо в этом океане. Это не тот год, когда мир может погибнуть, потому что мой мир уже погиб.

– С нами уже что-то случилось! – говорю я Джорджи. – Теперь больше ничего не может случиться.

– По-моему, жизнь – это просто то, что продолжает случаться, – говорит Джорджи.

Я задумываюсь над ее словами и решаю, что она права, и иду под горку, а потом вверх по другой горке и вниз под горку к нашему дому. Я продолжаю разговор с Джорджи, пока распаковываю покупки, и разговариваю, пока я готовлю и пока она готовит. Мы часто так делаем с тех пор, как Джорджи уехала из Лондона: вместе бродим по магазинам, вместе готовим, вместе едим: ее голос у меня в наушниках, а мой – в ее.

Я считаю, что у всех должна быть подруга, которой они звонят во время готовки.

Для меня кулинария – это четкая и неуловимая нейтральная территория между одиночеством и общением, недостижимый центр диаграммы Венна, где мне больше всего нравится жить. Я считала себя интровертом (потому что мне нравилось оставаться одной), а потом решила, что я тайный экстраверт (потому что мне нравилось разговаривать с людьми), а теперь я думаю, что это не особо полезные именования. Наверное, меня довольно легко смутить (на вечеринках мне больше всего нравится тот момент, когда все разошлись, а мы остались), но все-таки не так легко, как многих (потому что мне нравится устраивать вечеринки). Все уравновешивается, везде есть оттенки. В какой-то короткий период я была убеждена, что все станет проще, если только у меня получится найти нужные слова, нужные ярлыки, а теперь я совсем так не думаю. Я считаю, что все сложно, и люди сложные, и не обязательно выбирать что-то одно и за это держаться – но если вы из тех, кого на вечеринке тянет на кухню, то мы, наверное, похожи – и я надеюсь вскоре с вами там встретиться.

Вот почему на кухне во время вечеринки так хорошо, особенно если у вас есть какая-то работа: можно одновременно быть самой по себе и с другими: центр диаграммы Венна. Можно говорить или молчать, как пожелаете. Можете стать заводилой вечеринки-внутри-вечеринки или же молчаливой рабочей пчелкой. Можно завести такой разговор, при котором никто не обязан присутствовать, потому что у вас явно есть чем заняться, и они в любой момент могут сослаться на необходимость пообщаться с кем-то и вернуться на настоящую вечеринку рядом. Во время вечеринки все, кто находится на кухне, захотели там оказаться, так что именно там и надо быть. Но это я так говорю. Я всегда считала, что кухня – это то место, где надо быть, особенно если полюбишь разговаривать по громкой связи.