Год чудес (рецепты про любовь, печаль и взросление)

Натрите имбирь и чеснок в кастрюльку, добавьте половину сливочного масла и половину кунжутного, куриные грудки, бульонный кубик и бадьян. Поставьте на средний огонь, помешайте, чтобы сливочное масло растопилось, после чего налейте воду: ее должно хватить, чтобы все было закрыто, но объемы кастрюль бывают разные, так что не бойтесь добавлять больше воды (ее просто в конце придется сильнее упаривать). Доведите до кипения, после чего добавьте соевый соус, рыбный соус и половину сока лайма. Уменьшите нагрев до слабого кипения и неплотно закройте кастрюлю крышкой – как-то ее уравновесьте, чтобы пар уходил. Варите 10 минут, а потом выключите огонь. Поставьте таймер на 15 минут.

Нарежьте кинзу, мелко нарубите огурец, смешайте в небольшой миске с остатками сока лайма и уксусом. Намелите сверху черного перца и отставьте.

Когда на таймере останется 5 минут, растопите оставшуюся чайную ложку сливочного масла на сковороде на слабом огне. Добавьте рис и чуть пожарьте, перемешивая так, чтобы масло покрыло каждое зернышко.

Теперь отмерьте 300 мл бульона из кастрюльки (это, наверное, будет почти весь бульон) и залейте им рис. Если пойдет сильный пар, можно плеснуть еще немного. Закройте крышкой как можно плотнее (почему-то моя большая крышка не подходит ни к моей большой кастрюле, ни к большой сковороде, но я ее как-то пристраиваю, и этого бывает достаточно). Варите 15 минут на очень слабом огне.

Когда таймер сработает, достаньте куриные грудки из бульона и положите на тарелку. Нарежьте курицу и смажьте остатком кунжутного масла, посыпьте семенами кунжута.

Положите брокколи поверх риса, закройте и держите на огне 5 минут.

Разлейте оставшийся бульон по маленьким пиалам, поджарьте яйца, выложите рис с брокколи из кастрюльки и накройте каждую порцию яйцом. Принесите миску с огурцом, достаньте бутылочку шрирачи.

Поставьте перед собой две пиалы (одну с рисом, увенчанным яйцом, и вторую с бульоном): выставьте на стол тарелку с курицей и миску с огурцом. Может, еще посудинку с соевым соусом, чтобы макать в него брокколи? Ложки.

Прорвите желтки: смотрите, как густое золото стекает на блестящие зерна риса. Чуть дымная суховатая курица, холодная, почти цветочная кислота огурца, чистый, прозрачный соленый бульон. Острая шрирача. Готово.

Цитрусово-меренговые солнечные полоски (Ужин в парке)

Горе сравнивают с кораблекрушением. Существует масса аналогий, которые начинают называть, когда у вас случается несчастье. Горе подобно кораблекрушению. Горе подобно кругу. Горе подобно землетрясению. Горе подобно шару в ящике с кнопкой. Некоторые сравнения полезны, некоторые – идиотские, некоторые сегодня помогают, а назавтра оказываются бесполезными и банальными. Итак, давайте скажем, что горе подобно кораблекрушению.

Горе подобно кораблекрушению. На самом деле давайте скажем, что травма подобна кораблекрушению. Вы вцепляетесь в дверь, как Роза в фильме «Титаник».

(Картинка из памяти: мы с Нэнси свернулись на диване за несколько месяцев до конца. «Двоим места не хватит, – сказала я. На экране Джек Доусон умирает от переохлаждения. – Тут нельзя уравновесить. Если бы она позволила ему тоже держаться за дверь, погибли бы оба».

Нэнси посмотрела на меня. «Это метафора?» – уточнила она. Я покачала головой, но у меня такой склад ума, что я все превращаю в метафору, так что это все-таки была метафора.)

Итак, травма подобна кораблекрушению, и ты цепляешься за какой-то обломок. Тебе остается только плыть. В воде масса сломанных вещей, которые раньше были твоими, которые раньше были красивыми. А шторм продолжается. Сначала идут волны высотой тысяча футов, и они накатывают через каждые несколько минут, постоянно, каждую секунду. И каждый раз они уничтожают мир, и ты оказываешься под водой, захлебываешься, изо всех сил пытаешься всплыть. Ты можешь только цепляться за свой обломок.

Но спустя какое-то время шторм немного стихает. Волны по-прежнему очень высокие, но накатывают не так часто. Или волны становятся немного меньше, хоть и продолжают накатывать. У тебя появляется возможность осматриваться. Ты начинаешь видеть, что еще можно спасти. Шторм еще немного утихает, волны спустя месяцы или годы становятся еще более редкими и невысокими. Ты начинаешь подмечать признаки надвигающегося шторма. Ты начинаешь разбираться в волнах. Ты постепенно понимаешь, как жить в океане и как здесь красиво – с птицами, звездами и фосфоресцирующими водорослями, которые светятся, словно в «Голубой планете» и «Повелителе мух». Ты видишь громадного белого альбатроса и гигантского синего кита, с которыми никогда не встретился бы, если бы ваш корабль не потонул. И тебе холодно, и ты скучаешь по земле, но при этом ты уже умеешь выдерживать эти огромные волны, которые накатывают – все-таки накатывают – время от времени. Ты начинаешь понимать, как человек способен держаться, как человек позволяет шторму подхватить его, но при этом все-таки верит и надеется, что переживет его.