Год Дракона

Они вдруг как будто поменялись ролями. Теперь не она его, а он ее слушал. Она и в самом деле спорила с ним. И ругалась с ним не на шутку. И он, – не то чтобы повышал на нее голос, нет… Но как-то не понарошку с ней тоже «ристался». И когда начинало Елене казаться, что вот, сейчас, еще одно слово, – и разругаются они по-настоящему, – Майзель вдруг замолкал, хватал ее в охапку и начинал целовать. Словно нажимал какую-то кнопочку, после чего мозг у Елены выключался напрочь и включались совсем другие навигационные приборы. И там, в точке взрыва вселенной, куда затаскивало ее, было Елене так все равно, так наплевать на все на свете, – только бы он любил ее изо всех сил, не останавливаясь никогда-никогда…

ПРАГА. АВГУСТ

В понедельник позвонила Полина. В голосе подруги звучала неподдельная тревога:

– Ленушка, где ты? Что у тебя? Почему не звонишь?

– Прости, Полечка. Я так закрутилась, ты не представляешь… Давай встретимся в «Империале», хорошо? Через полчасика… Целую, Полечка, пока!

Она стремительно вошла в таверну, раскрасневшаяся от быстрой ходьбы, – Полина уже сидела за столиком и помахала Елене. Елена подошла, села рядом:

– Полечка, я сейчас съем огромный кусок жареного мяса. Ты не будешь возражать?

– Я – нет…

– Вот хорошо!

– Ты же не ешь мяса!!!

– Да, это я так, – вздохнула Елена, – скажи спасибо, что я на человечину не перешла… С ним не поешь… Как приготовит – язык проглотишь…

– Сам… готовит?!

– Сам. Никому не доверяет…

– Рассказывай.

– Спрашивай, Полечка.

– Где ты была столько времени?! Я звонила, Иржи тебе звонил…

– В Словении.

– С ним?

– Да.

– Ах, так он все-таки высовывается из своей стеклянной башни… Почему не в Ницце, интересно?

– Он не любит Ниццу. Монако не любит. Ривьеру терпеть не может… Там так чудесно, Полина… Не смотри так. Я знаю, я спятила.

– Это заметно.

– Да?

– Угу. Порхаешь. И сияешь. И похорошела просто бессовестно. И румянец появился. И глазки блестят. Полный набор симптомов. Ленушка, ты соображаешь, что делаешь?

– Нет. Но я это хорошо понимаю.

– И тем не менее…

– И тем не менее.

– И как это понимать?

– Ох, Полечка… Если бы я знала… Я всегда знала, что он гораздо сложнее и интереснее, чем тот ходульный образ, который мы себе напридумывали. Дракон, Дракон… Никто на самом деле не понимает, что это означает. Он самый настоящий дракон. Драконище. Даже похож… Ты же помнишь, я говорила… Но что настолько, – я этого себе даже не представляла.

– Ленушка, что с тобой?! – голос Полины дрогнул. – Ты слов-то таких никогда не произносила…

– Влюбленные тетки сильно глупеют. Для тебя это новость?

– Про тебя – да.

– Я теперь подозреваю, что просто никогда… Нет. Я не хочу об этом. Во всяком случае, сейчас…

Елена достала сигареты и закурила. Бросив случайно взгляд в окно таверны, она увидела, что к «машинчику» подъехали на самокатах два полицейских. Она знала, что заезжать в пешеходную зону запрещено, – за подобное нарушение лишали прав на шесть месяцев. Но она так спешила… Полицейские, увидев виньетку пропуска на лобовом стекле машины, понимающе переглянулись, вновь заступили на самокаты и величаво покатились дальше по своим делам. Полина проследила взгляд Елены, и глаза ее расширились от изумления:

– Какая бусечка… А где «пыжик»?

– В него попал метеорит.

– Тебе в темечко попал метеорит, как я погляжу, – проворчала Полина. – Это он тебе подарил?

– Дал покататься.

– А почему менты так резво отчалили?…

– Увидели печать Дракона.

– Елена… Да что с тобой такое?!

– Это правда, Полечка. Это просто такие… ну, такие… Я не знаю… Нас всегда это бесило. Эти машины с непрозрачными стеклами, мигалки, сирены, пропуска всюду, что хочу, то и ворочу…

– А на самом деле приятно.

– На самом деле просто времени нет. Объезжать, тормозить, останавливаться, оплачивать стоянку, подсовывать талончик под стекло… Каждая секунда – чья-то жизнь. Никто же не возмущается, услышав сирену скорой помощи. А они и есть скорая помощь. Только и всего…

– Ну, как ты запела… А «пыжику» действительно давно пора было на свалку. Заботливый… За-а-ссс-сранец… – Полина закурила новую сигарету. – И ты согласилась?

– Я стараюсь не дергать его по таким мелочам.

– Боже мой, – Полина покачала головой и посмотрела на Елену так, словно видела ее впервые в жизни. – Да это в миллион раз хуже, чем я могла вообразить…

Елена кивнула и зажмурилась, чтобы помешать выступить слезам.

– Полечка… Ну, при чем тут подарки… Не нужно мне от него ничего… Понимаешь?

– Да понимаю я все. Чай, не дура. Но ты же понимаешь, что будущего у этих отношений нет?

– Конечно. Только мне все равно. Плевать.

– Ох, Ленушка, как же так вышло… Не стоило тебе соглашаться на это…

– Ну, отчего же, – усмехнулась Елена и глубоко затянулась дымом. – Я столько всего узнала… Не только про него, кстати. Про себя тоже. Едва ли не больше…

– Я сейчас разревусь. Честное слово.

– Нет. Давай в другой раз как-нибудь. Вместе поревем. Но не сейчас.

– Что ты собираешься делать?

– Ничего. Будем жить счастливо, как кролики, пока нам что-нибудь по-настоящему не помешает.

– Сильно сказано, – Полина закурила, наверное, пятую сигарету. – Цитата?

– Вроде того.