Год Дракона

Охранник обвел ее сканером, – раз, другой. Третий. Металлоискатель даже не вякнул. Елена усмехнулась снова. Кретины. Я сама сейчас – оружие, подумала она. Вы даже представить себе этого не в состоянии… Она сняла со скафандра аккумуляторно-процессорный блок еще в больничке. Без него «драконья кожа» была просто хорошим бронежилетом скрытого ношения, но это волновало Елену сейчас меньше всего.

– Порядочек, – проворчал охранник. – Че вопила-то, спрашивается…

Елена смерила его таким взглядом, что он, не решившись пререкаться дальше, ретировался к себе за столик. Второй охранник отступил в сторону, пропуская Елену к лифту.

Они спустились в подземную часть, прошли по коридору, миновали два поста охраны, приемную и вошли в кабинет президента. Лукашенко сидел в торце Т-образного стола, по обе стороны находились охранники с автоматами. Он был в камуфляже, чем насмешил Елену так, что она едва не расхохоталась в голос. Еще один вояка, подумала Елена.

– Здравствуйте, Елена, – Лукашенко рассматривал ее так жадно, словно хотел увидеть что-то необычное. У него был давящий, неприятный взгляд недоброго и загнанного в угол человека.

– Матвеевна. Так звучит по-русски мое отчество. Здравствуйте, Александр, – она помолчала, давая ему почувствовать паузу. – Григорьевич.

– Не хотите называть меня «ваше превосходительство»?

– С превеликим удовольствием. Но тогда вам придется называть меня «ваша светлость».

– Почему? – растерялся Лукашенко.

– Потому, что я не только подданная чешской короны, но и русская дворянка, – сказав это, Елена вдруг поняла, что она это на самом деле чувствует. Вот именно так. – Княжна Мышлаевская. Или остановимся все же на имени-отчестве?

Лукашенко промолчал, – только засопел. Елена поняла, что выиграла этот раунд. И не стала сдерживать торжествующей улыбки.

– Ладно, – сказал он после паузы, потому что Елена молчала, желая заставить его первым сделать ход. – Пускай будет по имени-отчеству, Елена… Матвеевна. Я вас себе несколько иначе представлял…

Ну, конечно, усмехнулась про себя Елена, ты думал, что я появлюсь пред тобой, раскрашенная, как Чиччоллина, в декольте, мини-юбке и на каблуках. И буду умолять тебя на коленях. А вот это вряд ли. Этого Дракон уж точно не разрешил бы мне сделать. Он ужас какой ревнивый… Придется тебе с очкастенькой крыской беседовать, сволочь.

– Зато вы в точности соответствуете моим представлениям о вас.

– Вы дерзкая…

– Это профессиональное.

– Ну, допустим. Я вас слушаю.

– Я не стану утомлять вас длинными предисловиями. Времени не так много, на самом деле. Скажите, у вас не возникало в последнее время ощущения, что вы – фигура в чужой игре? Причем разменная фигура?

– Почему вы так думаете?

– Потому что я так чувствую. Я знаю, что вы любите жизнь и вовсе не стремитесь на тот свет. Я знаю, что у вас великолепное чутье на опасность. Поэтому я спрашиваю. Мне интересно, у кого из нас тоньше нюх, у меня или у вас. Не отвечайте сразу. Заставьте себя прислушаться к своему чутью.

– У вас есть конкретные факты?

– Я выложу факты после того, как вы скажете, что вы чувствуете.

– Я чувствую, что вы пытаетесь втянуть меня в какую-то игру.

– Разумеется, – Елена улыбнулась. – Разумеется, Александр Григорьевич. Мы все всегда играем в какую-нибудь игру и всегда стремимся вовлечь в нее как можно большее число тех, кто нас окружает. Но сейчас вы ошибаетесь. Я хочу не втянуть вас в игру, мою или другую, а вытащить вас оттуда.

– И зачем же?

– Чтобы спасти тех, кого я должна спасти. И всех остальных. И вас, в том числе.

– Почему вы хотите меня спасти? Чем я заслужил такое отношение с вашей стороны?

– Вы похожи на обиженного ребенка, который кидается камнями, чтобы разбить головы всем вокруг, – тихо сказала Елена. – Мне вас жаль, я не хочу, чтобы вас застрелили, как опасного сумасшедшего. Вы можете помочь, – не столько мне, сколько себе. Подумайте.

Лукашенко откинулся в кресле, посмотрел на Елену исподлобья, вцепился толстыми пальцами с тупыми ногтями в столешницу. Усы его шевельнулись, и Елену снова едва не вывернуло наизнанку.

– Почему они прислали вас?

– Меня не прислали. Я приехала сама. Вы совершенно зря усмехаетесь так, как будто вы что-то понимаете в этом. На самом деле вы не понимаете ничего. Возможно, сейчас не совсем подходящий момент, но я попробую вам объяснить. Мы, чехи, и наш король – как один человек. Он – такая же часть народа, как я, как все остальные. А я – я просто выполняю свой долг. И мой король знает, что никто лучше меня не сделает это сейчас. И поэтому доверяет мне. И это доверие внушает мне самую настоящую гордость. Такую же, какой наполнилось бы сердце любой женщины, любого мужчины моего народа. Потому что мы с нашей страной и нашим королем – одно целое. То самое, чего вы так хотели и что у вас не вышло.

– Почему? Почему у вас получилось это?!