Год дракона

— Какие ж ложные? Убили женщину, портниху? Убили. Подростки дрались? Дрались.

— Они дрались у школы, Константин Григорьевич, часом раньше, и вы не могли эту драку видеть, из вашего окна не видна школа, там, во дворе, и дрались ребята из ПТУ, а вовсе не из вашего двора.

— Да какая мне разница… Мне человек сказал, помогите… Надо. — Лицо у Акимова было и виноватое, и раздраженное, ну явно попал впросак, умысла, видно, не имел, так Быкову все больше казалось, а вот был ли умысел у того, кто так настойчиво давал ему совет помочь милиции? — Я думал, парень из органов, он знает, что советовать. И прямо отправил меня к участковому. Он как раз шел по нашему двору с какими-то еще милиционерами. Еще женщина была, училка бывшая, у нее мой внук учился в первом классе… За погоны теперь получает… Ну, я к ним.

Быков разложил перед Акимовым несколько фотографий. Это были фотографии молодых сотрудников «Эллады». В конце концов если уж кому и выгодно проводить дезинформацию, то кооперативу. Так посчитал Быков. Сбоку он выложил фоторобот, составленный со слов Лены Фроловой, про который Ира Ломакина сообщила, что «сделали клево, только на живого не похож…» — не опознала Ира парня в белом, но, увы, она и не рассмотрела его в темном переулке, где не горел фонарь. Что-то там зацепили в проводах, когда иллюминацию развешивали, — это пояснили в райэнерго.

Акимов с любопытством поглядел на фоторобот, но отодвинул его в сторону и начал перебирать фотографии.

— А вот он. — Старик протянул Быкову фотографию Григория Борисовича Горохова.

— Этот человек вам не предлагал денег? Может быть, предлагал пойти выпить?

Темное лицо Акимова стало бордовым. Он покраснел и так посмотрел на полковника, что Быкову стало не по себе — обидел старика.

— Как вы расстались?

— Как сейчас с вами расстанусь, — проворчал Акимов. — Встану и пойду. И тогда я встал и пошел. Акимов не продается… Акимов всегда за власть. Ну, ошибся. Думал, власти, милиции так нужно. Ошибся…

Когда Акимов ушел, недовольно сопя, Вячеслав Иванович распорядился вызвать к нему Горохова. И пошел к Левченко — она допрашивала Никонову, фининспектора. Быков решил, пусть они поговорят с глазу на глаз. Уж слишком деликатная тема…

Разбираясь в обстоятельствах, при которых в феврале впервые Никонова допустила то, что сама называла «оплошностью», а подполковник Абашкин «должностным преступлением», хотя Быков и прокурор пока усматривали только халатность, Вячеслав Иванович установил, что в феврале дочь Никоновой находилась на лечении в подмосковном детском санатории. Первой мыслью было, что в тот период Никонова особенно остро нуждалась в деньгах. И, вероятно, взяла первую взятку, за которой, конечно, последовали другие, оплачивающие каждую инспекторскую небрежность. Но вскоре выявился любопытный факт. Никонова, как утверждали сотрудники санатория, посещала свою дочь каждую субботу. И вот в одну из суббот в конце февраля недалеко от санатория в редком перелеске произошло то ли избиение, то ли изнасилование. Пострадавший найден не был, о происшествии никто не заявил. Милиция обнаружила следы крови на снегу и пуговицу от женского пальто. И то случайно. Гаишник на мотоцикле ехал.

Пожар в «Афродите» произошел в тот же день. Связав два эти факта, Быков предположил, что дело вовсе не в банальной взятке. Обеих женщин, и Никонову, и Ламко, очевидно, запугивали, как теперь говорят, «заламывали»… Никонова сломалась, Галина Алексеевна в те дни устояла… Но пока это было только предположение. Быков искал подтверждений. Левченко должна была спросить Никонову напрямик: изнасиловали ли вас, Татьяна Ивановна, в субботу 21 февраля, когда вы вышли из ворот санатория, опоздали на автобус и шли на станцию пешком? От такого вопроса, содержащего практически всю необходимую следствию информацию, не уйти…

С Никоновой Быков не встретился. Левченко уже отпустила ее.

— Ну, что?

— «Это были вы или не вы?» — спросила я ее, когда отмолчалась в ответ на мой развернутый вопрос. И она так ответила «Не я», что все стало ясно. Но в ближайшее время показаний мы от нее не добьемся. А второй смысл, интонации, проникновенный взгляд, брошенный при этих словах, к делу не пришьешь. Если возьмем банду, если она убедится, что больше ей никто не угрожает, ни ей, ни, главное, дочери, эти же гады всегда шантажируют ребенком, конечно, и ее шантажировали, тогда, конечно, она покажет на своих оскорбителей. И получается замкнутый круг. Эх, жаль, что сотрудники райотдела, которые обследовали место происшествия, куда-то задевали ту пуговицу…

Быков сел на подоконник.

— В принципе, — сказал, глядя в окно, — мне уже ясно, за что могли убить Ламко. Я знаю силу, которая послала убийцу. Но мне нужно знать, кто убил. Кто поднял руку?

Левченко с удивлением и любопытством посмотрела на своего руководителя. Какую же информацию он добыл? Пока, с ее точки зрения, ситуация довольно мутная…

11