Год гражданской войны

– Круто. Главное, чтобы «Газель» не была жёлтой.

– Почему?

– Так из-за «Жёлтых контрабандистов».

– Кого?

– Ты что, не слышал про «Жёлтых контрабандистов»?

– Нет, это кто?

– Это типа партизан, местные ребята, подпольщики. Их прозвали «Жёлтыми», потому что у них были желтые «Газели». Пару таких поймали на разных границах, когда они провозили всякую контрабанду для местного населения, гуманитарную помощь, наверное, но все таки контрабанду.

– А что они везли?

– Ну, много чего. Мыло всякое, тушенку, средства гигиены, воду. Мне патрульные рассказали. У них даже есть такое поверье, что если встретишь ночью «Желтую Газель», это к повышению по службе. Шутка такая.

Я плюхнулся на кровать и понял, что всё кончилось. Мы скоро уедем. Ребята разойдутся по своим работам. Как после окончания университета. Только без особых признаний в любви. Мы, скорее всего, больше никогда не увидимся. В лучшем случае, я буду видеть кого-то в новостях. Сам я больше этим заниматься не хочу.

Я вспомнил, как встречался в гостинице с Леной, когда она ночью паковала полотенца и банные принадлежности в какие-то коробки. Ей повезло, что ее не поймали, если она была «Жёлтой Газелью». Надеюсь, мой пропуск ей поможет. Или хотя бы не пригодится вообще.

Утром мы все стояли на ресепшене с вещами на выход. Юра сидел в солнечных очках на диване. Он отрастил приличную щетину и был похож на протрезвевшую рок-звезду, готовую ехать дальше в турне. Илья периодически выходил на улицу, чтобы проверить, не едет ли за нами машина.

– Слушайте, а где Лера? – спросил Юра.

– Не знаю, – первым ответил я, чтобы не вызвать подозрений.

– Не видел ее со вчерашнего, – подтвердил Игорь.

– Странно. Может за ней сходить?

– Да она там наверное бигуди накручивает. Девушке нужно 5 минут макияжа, чтобы выглядеть размалеванной шлюхой и 2 часа, чтобы выглядеть «естественно», – пошутил

Игорь.

Все посмеялись. Наконец, подъехала машина. Это был не наш микроавтобус. С ним приехал черный Мерседес. Мы направились с вещами к фургону, но нас остановили. Из второй машины вышел мужчина в пиджаке. Он был низкого роста, со складками на лбу.

– Все на месте?

– Сейчас, ждем ещё нашего режиссёра.

– Где она? Пошлите за ней.

– Я сбегаю, – сказал Илья. Не успел я предложить свою кандидатуру, как он уже скрылся из виду.

Мы ждали несколько минут. Нам не разрешали даже закинуть вещи.

– Ну всё, теперь и Илья бигуди наводит, – пошутил Игорь.

Спустя какое-то время Илья вернулся без Леры. Я промолчал. Мужчина в пиджаке велел своему коллеге в пиджаке найти Леру.

– Так, а вы – грузитесь в машину. Подождем.

Мы так и сделали. ещё полчаса мы просидели в машине. Когда нервы были уже на пределе, Юра попытался вмешаться в ситуацию, но его чуть ли не силой затолкали обратно в машину. Мы поняли, что мы попали.

Глава 21: Инквизиция

В качестве меры предосторожности мне надели на запястья наручники. Всем остальным тоже. Нас всех вывезли за город в какую-то бывшую психиатрическую клинику или диспансер, было непонятно. На въезде на территорию был забор-сетка, КПП, охрана с оружием. Перед подъездом стояли вазоны, в которых росли какие-то сорняки. На территории учреждения были посажены ели. И вообще здесь было довольно умиротворяюще и спокойно.

Нам запретили друг с другом общаться и вывели из машины по одному. Меня посадили в небольшую камеру с маленьким окном. Я заметил, что слева от меня, кажется, был Юра. С меня сняли наручники. Двери заперли на засов. Стены моей комнаты были типичны для учреждений такого рода – двухцветные (зелёный в человеческий рост, а дальше побелка), потрескавшиеся, холодные.

Я сел на скрипучую кровать с металлической сеткой на пружинах и стал ждать. У меня в детстве была такая же кровать. Я любил на ней прыгать. Она стояла в моей спальне. В режиме ожидания я продержался минут двадцать, потому что когда долго чего-то ждешь, то сначала ты это делаешь активно, но затем понимаешь, что надо немного расслабиться. Однако при каждом шорохе снаружи я вновь собирался и готовился к чему-то. В моей голове так и звучало: «Сейчас что-то будет».

Я слышал как открылась соседняя камера. Юра возмущался и требовал позвать начальство. Он угрожал им своим журналистским удостоверением, но это не подействовало. Его увели. Через решетку на прямоугольном окошке в двери я это видел.

По логике, следующим на очереди был я, поэтому я старался себя хоть как-то подготовить к грядущим событиям. Я предположил, что меня будут пытать на предмет того, знаю ли я, где Лера и солдат. Я не знал, но под пытками мог сказать, что видел их. Возможно, это мне поможет. Всё равно у Леры и ее бойфренда неплохая фора была. Возможно, это ей поможет.

На кровати лежал тоненький матрац, как в плацкартных вагонах – белый с синими полосками. Если ты вдруг оказался в дурдоме на таких матрацах, то можешь подумать, что на самом деле ты в поезде и едешь куда-нибудь в Анапу.

Спустя где-то час к моей палате подошли.

– Встаньте лицом к окну, руки за спину, – раздался голос снаружи.