Год грифона

Она принялась медленно опускаться обратно на землю, перебирая передними лапами по ступенькам и раздумывая об услышанном. Просто не верится! Зачем кому-то объявлять войну университету? На него даже во времена туров и то никто не нападал! Но голуби всегда говорят правду – если не считать того, что временами они неправильно истолковывают события.

– Придется слетать проверить, – сказала она себе, спустившись вниз. – Вот зараза!

– А, вот ты где! – раздался за спиной голос Дона. – А куда все остальные подевались?

Калетта стремительно развернулась. Двор конюшни был полон грифонов. Впереди всех возвышался Дон, огромный, золотой, развеселый. Калетта ахнула. Дерк всегда говорил, что у Калетты мозги устроены иначе, чем у всех остальных разумных существ. Наверно, это была правда: вот сейчас Калетта обнаружила, что ее радость по поводу возвращения брата выражается в том, что ей хочется сделать его золотую статую в натуральную величину. Сейчас. Немедленно. Статую идеального грифона, величественного, прекрасного, сияющего, увеличенную мужскую копию Эльды, с той разницей, что Дон был такой… такой бесхитростный, что ли… У Калетты аж когти зачесались – так ей хотелось немедленно взяться за резец. Дон совершенно затмевал толпу сопровождавших его грифонов поменьше. Тем более что большинство из них все равно были девицами.

– Ох ты! – сказала Калетта. – Ты что, притащил с собой всех своих поклонниц? Или часть из них принадлежат Киту?

Дон расхохотался.

– Они все решили посмотреть, как выглядит наш материк.

Калетта медленно обвела взглядом грифонов, толпившихся позади Дона, прикинула их количество… А быть может, они решили основать тут колонию?

– Как же вы все на корабле-то поместились? – спросила она.

– А мы по очереди: то летели, то отдыхали на палубе, – весело ответил Дон. – Кстати, один из поклонников – твой!

– Чего-о?!

Калетта уставилась на грифона, который был на четверть меньше Дона и все это время робко прятался у него за спиной. Это был серо-бело-коричневый, с полосатыми крыльями, как у самой Калетты, очень изящный и сдержанный джентльмен, и его большие черные глаза казались яснее и внимательнее, чем у прочих грифонов.

– О нет! – воскликнула Калетта. – Снова этот Каззак! Дон, так нечестно!

И она, точно оскорбленная кошка, повернулась спиной ко всей толпе и уселась носом к лестнице. Ее хвост сердито подергивался.

Каззак подошел поближе. Калетта услышала стук когтей по земле и сказала:

– Убирайся. Ты слишком мелкий!

Каззак не без опаски вытянул шею через оперенное плечо Калетты и заглянул ей в глаза. Калетта отвернулась.

– Ну брось, Калетта! – сказал Каззак. – Ты ведь знаешь, что большинство самцов такие же, как я. У нас это никого не смущает. А тебя это почему не устраивает?

– Потому что! – выпалила Калетта.

Грифоны, толпившиеся за спиной у Дона, переглянулись. Все они прекрасно знали, что Калетта вполне может выклевать Каззаку глаз, если захочет, но сказать это вслух никто не решился. У грифонов, в отличие от людей, принято выяснять отношения на публике.

– Ну обещай хотя бы, что разрешишь мне написать твой портрет! – взмолился Каззак.

Калетта наклонилась и принялась рассеянно грызть одну из ступенек лестницы. Она понимала, что была сама не своя с тех пор, как вернулась домой. Просто-таки кидалась на всех. А теперь ей вдруг стало хорошо – спокойно так, уютно. Она почувствовала себя счастливой. И очевидно, все это из-за Каззака. Вот еще глупости какие! Деревянная ступенька не выдержала и сломалась.

– Тьфу ты! – сказала Калетта. – Вот, лестницу из-за тебя испортила. Ну ладно, пиши, фиг с тобой. А там посмотрим. Может, я тебя еще возненавижу!

– Не бывать этому! – рассмеялся Каззак. – Знаешь, Калетта, я тебя люблю, даже когда ты дуешься!

– С портретом придется обождать, – сказала Калетта. – Мне надо лететь в университет и предупредить их. Честное слово. Там могут стрястись неприятности. Блейд с Китом тоже там, – сообщила она Дону через плечо. – Они отправились в гости к Эльде.

– Ну, тогда мы с тобой! – сказал Дон. – Нас тут достаточно, чтобы справиться с любыми неприятностями.

17

В университетском зале совета под столом лежало уже четырнадцать придушенных мышей. Вокруг Квериды собралась большая часть преподавательского состава. Никакими неприятностями пока что не пахло. Кверида трезво рассудила, что промахнувшимся мимо Луны уже ничем не поможешь, и занялась другими делами. Восстановить защитные заклятия оказалось чрезвычайно трудно. Они как будто противились всему, что ни делала Кверида. В результате волшебница была не в лучшем расположении духа. А сейчас она сердито листала рефераты и экзаменационные работы.

– А почему никому не ставят оценок выше четверки? – осведомилась она. – И, кстати, почему «четыре» ставят почти всем? По-моему, половина из них заслуживают единицы! Финн!

Несчастный Финн в двадцатый раз за сегодняшний день принялся объяснять:

– Понимаете, система Коркорана предполагала, что мы должны выпускать как можно больше практикующих волшебников…