Год грифона

Тут появилась Сабрина с пятнадцатой мышкой в зубах. Финн прервался и потихоньку вздохнул с облегчением.

– Хоро-ошая киска! – сказала Кверида. – А «практикующие волшебники» – это, надо понимать, полуобученные пользователи магии? То есть Коркоран хотел наводнить мир чародеями-невеждами, которые не способны отличить заклинание от ресторанного меню, а? Что-то тут сделалось душновато и мышковато. Идемте-ка все на улицу, хоть проветримся немного.

Преподаватели потянулись во двор. Перри пристроился в хвост процессии. Ему было жалко Финна, Мирну и Умберто, хотя Денчу и остальным он почти совсем не сочувствовал. Грифон спросил:

– Сударыня, пока мы здесь, быть может, вы захотите взглянуть на волшебника Вермахта?

– Да-да! – сказала Кверида. – Спасибо, что напомнили, Перри. Мирна, сходите-ка принесите Вермахта… или нет, вы же беременны, да? Экое дурацкое состояние! Тогда пусть Финн сходит…

Но Перри ускакал в буфет прежде, чем Финну пришлось выполнять очередное распоряжение, и тут же вернулся на трех лапах, таща в четвертой табурет. Он со стуком поставил табурет перед Кверидой. Кверида посмотрела на табурет. И все остальные тоже на него посмотрели. Табурет остался стоять, где стоял.

– Вермахт! – сурово окликнула Кверида. – Выходи!

Ничего не произошло. Кверида принялась бормотать заклинания и делать пассы. Под конец она даже снизошла до того, что положила свои крохотные иссохшие ручки на кожаное сиденье и сказала:

– Умберто, на что вы там уставились? Ну-ка, давайте все вместе! Этот волшебник явно был страшный путаник. Одной мне не справиться.

– Э-э… – начал Умберто.

– А кто он вообще такой, этот Вермахт? – осведомилась Кверида. – Я его никогда не встречала.

– Он закончил курс два года назад, с самыми высокими оценками, – объяснил Финн. – Всегда учился на твердую четверку, а…

– Не надо, дальше я уже знаю! – отрезала Кверида. – Система Коркорана!

– Э-э… – снова вмешался Умберто.

– Перри! – сказала Кверида, выйдя из себя.

Табурет он или человек, а этого Вермахта следует немедленно уволить, вместе с Денчем и еще полудюжиной таких же неучей. А первым делом следует уволить Коркорана. И где прикажете искать преподавателей вместо этих? Даже если созвать всех старых волшебников, ушедших в отставку, все равно придется часть курсов взять на себя. И это тогда, когда она только-только как следует взялась за Пустоши!

– Перри, не могли бы вы что-нибудь сделать с этим Вермахтом?

– Боюсь, что нет, сударыня, – уныло ответил Перри. – Я уже пробовал. Я думал, что мне следует попытаться, потому что это, собственно, я его подбил превратиться в табурет…

– Да прекратите же наконец извиняться! – прошипела ректор.

– Э-э… Кверида! – выговорил наконец Умберто, когда волшебница набрала побольше воздуха, чтобы сказать Перри все, что она думает о грифонах, которые подбивают волшебников превращаться в табуреты, а потом еще и извиняются.

Ее, как и Эльду, напускное смирение Перри просто бесило.

– Кверида, – сказал Умберто, – боюсь, нам грозит международный конфликт. Король Лютер и император Тит…

Кверида посмотрела в другой конец двора – и не поверила своим глазам. Да, в самом деле: слева стоял император Тит под знаменем с золотым грифоном на пурпурном поле, окруженный рядами солдат в сверкающих доспехах. Тит стоял, сложа руки на груди, с самым что ни на есть воинственным видом. И смотрел на короля Лютера, напряженно застывшего справа. При короле Лютере было всего шесть солдат, да еще Изодель, но он тоже сложил руки на груди, и грозные взгляды, которые он бросал на Тита, стоили целой армии. Казалось, будто единственное, что препятствует им тут же завязать бои местного значения, – это группка любопытных студентов, которые высыпали во двор посмотреть, что происходит.

– Что же вы мне сразу не сказали? – рявкнула Кверида на Умберто.

Хотя даже она сама понимала, что это несправедливо. Но она всегда терпеть не могла, когда ее заставали врасплох. Она схватила табурет и сунула его Денчу:

– Отнесите его обратно в буфет! Если у этого человека не хватает магии даже на то, чтобы самостоятельно выбраться из табурета, пусть постоит еще!

Потом быстро, но с достоинством пошла навстречу Лютеру и Титу. Она прекрасно помнила, что эти двое ненавидят друг друга еще со времен последней битвы последнего тура, и их срочно надо развести.

В это время к обоим монархам вернулись их люди, посланные расспросить студентов, и зашептали что-то им на ухо. Тит с Лютером оба недоверчиво взглянули на небо, потом снова уставились друг на друга. Очевидно, обоим сообщили, что Клавдия и Лукин улетели на Луну, и ни тот ни другой этому не поверили.

Кверида тоже взглянула на небо, почти без надежды. Небо было сумрачное, по нему ползли тускло-серые облака. Явно собирался дождь. Кверида тяжело вздохнула. Снова потекут крыши, и вдобавок придется пригласить императора с королем в зал совета, а там – дохлые мыши… Нет-нет, этого допустить нельзя!

– Не могли бы вы задержать дождь? – спросила она у Перри: он был единственный, кто осмелился пересечь двор вместе с ней.