Год колючей проволоки

— Мы не воевали против вас с американцами. Неверные дали нам нусру,[76] и мы приняли ее, чтобы сохранить Два Святых Места[77] от поругания их вашим безбожным Раисом. Мы приняли нусру и обратили ее против них же, и их хитрость ничто против нашей хитрости, потому что хитрят они и хитрит Аллах, а Аллах воистину лучший из хитрецов. Кяфиры дали нам нусру, и мы сокрушили безбожников-коммунистов, и на их земле, хвала Аллаху, немало обратились к истинной вере и встали на джихад. Кяфиры дали нам нусру, и мы создали полки и легионы тех, кто готов воевать на пути джихада. Кяфиры помогли нам сокрушить безбожный, коммунистический режим в Афганистане — и теперь там льется их кровь. Мы сохранили свою страну и приумножили богатства ее и народ ее, и содействовали одним кяфирам против других кяфиров — пусть безбожники и ненавистники Аллаха сталкиваются в битве и льют кровь друг друга, приближая тем самым торжество Халифата на нашей земле и на их земле тоже. Не про это ли сказано: «Когда же к ним прибыли их посланники с ясными знамениями, они кичились тем знанием, что было у них. И их поразило то, над чем они насмехались».[78] И скажи — разве ваши друзья-безбожники помогли вам в трудную минуту? Где они теперь? Аллах поразил и их своим гневом и оставил их в убытке, ибо Аллах над всякой вещью мощен.

— Вы хорошо говорите, Иса-муаллим, — сказал, скрывая злость, Аббас, — но где были вы, где были правоверные, когда нас морили голодом? Когда убивали женщин и детей?

— Когда ваш тагут убивал женщин и детей? Мы молили Аллаха, чтобы он ниспослал вам свободу от тагута и знамение, и он послал вам это так, как пожелал. То, что вы, ваш народ и ваша земля претерпевают сейчас — это наказание за ширк и поклонение безбожным коммунистам. Но Аллах не зря оставил тебя в живых, когда ты и твои друзья напали на колонну, а американцев покарал смертью. В этом его ясная воля — ты еще нужен своей земле и своему народу. Аллах свершил дело, которому было суждено свершиться, дабы определенно погиб тот, кто погиб, и дабы определенно остался бы жить тот, кто останется в живых.[79] Ты можешь помочь своей земле и своему народу.

— Как? У нас ничего нет.

Аббас закрыл глаза — видения вставали перед ним одно за другим помимо его воли. Вот остановившийся внедорожник — и хлещущий из него свинец, вырывающий из жизни то одного, то другого из них. Это предатели. Вот идущая по широкому столичному проспекту колонна машин светло-песчаного цвета с тонкими стволами орудий, развернутыми «елочкой». Это американцы. Вот длинная, бесконечно длинная колонна на шоссе, уходящем в Иорданию — большие грузовики, автомобили, обвешанные скарбом — никто не желает сражаться за свою землю и свой народ. Это иракцы.

Что же истинно, а что ложно в этом сошедшем с ума мире? Что они сделали не так, что потерпели столь тяжкое поражение? Разве может быть предателем весь народ — или предатели те, кто остался в меньшинстве?

— Что было тогда… у плотины? — спросил Аббас.

— Хвала Аллаху, кяфиры только убитыми потеряли семь человек и устрашились, несколько часов не решаясь войти в город, который некому было защищать. Ты вселил страх в сердца неверных, и воздастся тебе за это. А что касается того, что у вас ничего нет, — это не так, у вас есть все. Обратись к Аллаху, и он подскажет тебе, что ты должен делать, а любой правоверный поможет тебе, ведь ты каждому из них — брат. Сказано: «О те, которые уверовали! Когда вы сталкиваетесь с отрядом, то будьте стойки и многократно поминайте Аллаха, — быть может, вы преуспеете. Повинуйтесь Аллаху и Его Посланнику и не препирайтесь, а не то вы падете духом и лишитесь сил. Будьте терпеливы, ибо Аллах — с терпеливыми».[80] Смири терпением грудь свою, как смирил твой отец — и ты увидишь, как безбожники побегут с земли Междуречья.

Иса-муаллим встал со своего места.

— Поправляйся. Немало молодых львов ждут, когда смогут пожать твою руку, ибо ты уже сделал то, что им сделать еще предстоит. Если каждый иракец убьет одного кяфира — хотя бы одного — земля Ирака станет свободной от оккупантов. Храни тебя Аллах!

Мулла коснулся его лба — и вышел.

Первым в кортеже шел бронетранспортер — украинский восьмиколесный БТР-4 оснащенный тридцатимиллиметровой пушкой и обваренный решетками. Он мог делать на шоссе девяносто километров в час, и остальным приходилось подстраиваться под темп его движения. Дальше растянулись несколько внедорожников и седанов, в числе которых был бронированный черный «Мерседес-600». Это была машина шейха, в которую он пригласил и бригадира.