Год колючей проволоки

Полиции наехало много — Техасская дорожная, ФБР из офиса в Далласе, ДЕА оттуда же. Прибыли «крайм сцин техники», специалисты по изучению места преступления, прославленные сериалом CSI: «Место преступления». Народа было много, но все больше мешали друг другу, чем занимались расследованием. Сразу возник спор о подведомственности, от которого шериф демонстративно уклонился.

Вскрыли «Шевроле Тахо», на котором приехали бандиты; он оказался прокатным, иного и ожидать не следовало. Наркотиков не нашли, зато нашли кое-что другое — в багажнике, там, где должно было лежать запасное колесо, лежал «Булги» — так в США называли автомат «АКС-74У» производства фирмы «Арсенал» в Неваде, принадлежащей на паях болгарам и американцам. Этот автомат — короткий, надежный, мощный, выпускаемый в трех разных вариантах под три калибра, идеально приспособленный, чтобы ездить с ним в машине, — становился все более и более популярным в США и соседней Мексике. Автомат упаковали в мешок и отправили на экспертизу. На экспертизу отправили и саму машину, чтобы поискать следы кокаина на обивке.

Подъехал Марк на «Хаммере», кивнул — мол, сделано. Шериф, оставив свой номер мобильника всем, кто этого просил, — поехал в участок.

Мария Мартинес, несмотря на то что считала себя взрослой, взрослой не была. Лопнула сразу, за нее еще не принялись как следует, а она лопнула; шериф только зашел в кабинет — и увидел это. Оставшись одна, а она даже не догадалась сбежать, да и не было ей куда бежать — она напридумывала себе кучу, накрутила — и к прибытию шерифа была… готовенькой.

Увы, спать с взрослыми мужиками — это еще не значит быть взрослой.

— Кофе будешь? — спросил шериф.

Мария не ответила.

— А я буду.

Налив себе кофе — остывшего, но другого не было, какой есть, шериф проницательно взглянул на нее, сжавшуюся в большом кресле. Кресло специально было большим и жестким.

— Где Хосе Мария?

— Не знаю, — буркнула девушка.

— С кем он? Что он делает?

— Черт, откуда я знаю! Я что, должна следить за своим братом?!

— Я бы следил. Если бы мой брат связался с Зетас. Тебе не приходило в голову, что Хосе Мария был свидетелем тяжкого преступления? Он не Зетас, значит, его можно замочить, и никакого свидетеля и в помине нет. Смекаешь?

Задрожал в кармане телефон — дрожание это было отвратительно, шериф его ненавидел — но еще ненавистнее был раздающийся не вовремя громкий, настойчивый звонок. Приходилось терпеть…

— Хаггис.

— Шериф? Это О’Малли!

— Кто?

— Агент ФБР, далласское отделение! Мы виделись менее получаса назад на убийстве!

Шериф бросил взгляд на Марию. Не успел дожать, но… может, так оно и лучше. Посидит, подумает над сказанным…

— Я слушаю.

— Установили личность третьего убитого! Неопознанного!

— Я слушаю, — повторил шериф.

— Некий Генри Боун. Шестнадцать лет, из Нью-Йорка. Криминального за ним ничего нет, но в досье у него есть, что придерживается агрессивно-расистских взглядов. У вас нет соображений, как этот парень мог здесь оказаться?

— Понятия не имею, агент О’Малли.

Трубка разочарованно вздохнула.

— Мы тут закончим через час, и я бы хотел заскочить к вам в контору, переговорить с вами, вы не против?

— Буду рад, агент О’Малли.

— Тогда до встречи, шериф.

Трубка отключилась. Шериф какое-то время подбрасывал ее в руке, потом сунул в карман джинсов. То, что неизвестный молодой человек состоял на учете как расист, по мнению шерифа, скорее характеризовало его с положительной стороны. Политкорректным очень легко быть в Вашингтоне, а не на границе с Мексикой.

— Мария, Мария…

— Что вы от меня хотите?! — с вызовом спросила девушка.

— Правды. Для начала — правды, Мария. Расскажи мне, зачем вы убили мальчишку Нуланов? Генри Боун, шестнадцати лет, — его двоюродный брат, так? Пистолет двадцать второго калибра — у Ната Нулана как раз был такой, он был, конечно, обормотом, но у него не хватило бы ума стрелять в людей. А вот у Генри ума хватило. Он же не знал, что в кафе сидят трое боевиков Зетас с оружием. Потому и погиб. А вот Ната Нулана они, похоже, забрали с собой. И брат твой с ними поехал — по глупости, не сообразил, что он им нужен для того, чтобы его убить.

Шериф улыбнулся.

— Думай головой, Мария, может, время еще есть, чтобы его спасти. Он не Зетас, его можно убить. И он свидетель. Зетас могут творить, что хотят, в Мексике, но они не могут творить, что хотят, здесь, потому что в Техасе за убийство первой степени наказывают смертной казнью. Мексиканские полицейские знают это, поэтому они выдадут Хосе, Альфредо и Мигеля… или Мигелито, как правильно? Они выдадут их нам, чтобы мы их поджарили на электрическом стуле и избавили их от проблем. Убийство первой степени, связанное с наркоторговлей, — явный смертный приговор, тем более что стреляли сразу все трое. Это у них на одной чаше весов, — а на другой — идиот, благодаря которому все и произошло, да еще и не Зетас. Как ты думаешь, сколько будут сомневаться Зетас перед тем, как принять решение?

Мария зарыдала. Потом начала рассказывать.