Год красного дракона

- Это я понимаю, Сергей Сергеевич, не маленький, - смущенно сказал Колдун. - А теперь скажите, что мы будем делать с этими двумя мужчинами, которых в настоящий момент просто трясет от злобы?

- Этих двоих мы сейчас в сопровождении дневальной отправим к Мэри Смитсон с распоряжением выдать двадцать гиней, - сказал я. - И как только они возьмут эти деньги, у Линдси не станет другой родни, кроме нашей магической пятерки. Я буду ей приемным отцом, Птица приемной матерью, Кобра и Анастасия старшими сестрами, а ты - любимым мужем. А если они не захотят, то эти деньги им запихают, не будем говорить при девушке, но от Кобры ты сам знаешь куда, так что потом, чтобы их достать, понадобятся услуги опытного хирурга.

Говорили мы по-русски, Линдси и ее пока еще родня не должны были нас понимать, но, видимо,

Колдун передал девочке мои слова, потому что она подошла и попыталась поцеловать мне руку. Ну честное слово, даже неудобно стало.

- Линдси, - сказал я как можно мягче, погладив девушку по голове, - в нашем обществе руки целуют только дамам. Но тебе эта ошибка на первый раз простительна.

- Хорошо, сир, я исправлюсь, - прошептала она, на чем инцидент был исчерпан.

Тем временем явилась дневальная, но Джон и Том за ней следовать не захотели, и тогда невидимые слуги скрутили их так, что невозможно пошевелиться, накинули кокон молчания и повлекли в сторону выхода. Линдси смотрела на эту картину без злости и гнева, с одним лишь сожалением, чем еще больше добавила уважения к своей особе. Дальше все было «как положено». Поскольку мы с Птицей считались приемными отцом и матерью для обоих новобрачных, то свидетелями со стороны жениха и невесты выступили Мишель с Коброй. А потом, когда все главные слова были сказаны, мы кричали «горько» и требовали от Линдси с Колдуном целоваться, что они делали не без удовольствия, но с долей смущения. И даже Птица, изначально мрачная, потому что «не уберегла» одного из своих гавриков, немного повеселела. Даже ей при ближайшем рассмотрении стало понятно, что столь ранний брак - это меньшее из зол. Фрустрация в сознании сильного мага в фазе развития была бы гораздо хуже.

И вообще, это еще легкий случай. Линдси любит Колдуна, и это чувство взаимно, поэтому дело закончилось ранним браком; другие юные, то есть несовершеннолетние, ведьмы, которых мы будем переделывать в магичек, при тех же обстоятельствах могут начать блудить с каждым встречным более-менее смазливым мужчиной, и их тоже нельзя будет укрощать при помощи магии. Собственно, нравы по этой части у меня достаточно свободные, однако несовершеннолетние девицы прежде на мужское внимание не претендовали, и не должны претендовать впредь. В этом вопросе я и сам не гам, и другим не дам, ибо запрещено, табу, фербортен, хальт, цурюк, пиф-паф.

Рационализаторское предложение по этой теме внесла Лилия.

- Плюнь ты на все это, папочка, - сказала она. - На данный момент Линдси - единственная из этих малолетних сучек-колдуний, кто выказал желание поступить к тебе на службу, и пусть это так и остается, а остальных гони к Шерилинке в их Медовую долину. Если тебе нужны юные магички, дисциплинированные как солдаты, которые будут верны тебе вроде твоего остроухого воинства, то обрати внимание на Царство Света, где в девчачьих лагерях в ужасе и предсмертной тоске влачат свои дни такие как Руби. Никакой колдовской инициации на них нет и в помине. Также бери к себе юных британских простолюдинок с магическими талантами, да и без талантов тоже. Та сотня типа уголовниц, которую твои остроухие штурмпехотинки утром вытащили из-под топора гильотины, уже к обеду попросились к тебе в войско - настолько впечатлили их удаль, отвага и широта души твоих воительниц. Если выгрести с британского дна весь этот контингент, то можно будет сформировать еще один Резервный корпус, который тебе следует натаскивать не на полевые сражения, а на уличные бои...

- О последнем случае мне известно, - сказал я, - потому что старший сержант Мэя Кун обратилась ко мне с рапортом по каналам Воинского Единства и получила мое «добро» на эксперимент. Но по поводу того, стоит ли расширять эту практику в описанных тобой масштабах, у меня имеются определенные сомнения, ведь тогда мы можем увязнуть в мире Мизогинистов как муха в патоке.

Лилия хотела было мне что-то сказать, но в этот момент в голове у меня требовательно и призывно зазвонил телефон. Таким способом на связь со мной мог выйти только Небесный Отец, поэтому я сделал Лилии жест, требующий соблюдения тишины, мысленно снял трубку и сказал «Алло», испытывая, наверное, такие же чувства, что во время оно испытывали большие советские начальники, когда им внезапно по ВЧ звонил сам товарищ Сталин.