Год лошади (Сборник рассказов)

— Мы рассматриваем вас, как полномочного представителя вашей планеты и приветствуем вас от имени всех планет нашего далекого мира, входящих в наш Союз… — медленно, но явственно отпечатывалось в Колькином мозгу, словно бы совхозная машинистка Клава, его одноклассница, тоже осевшая в сельском хозяйстве, но в конторе центральной усадьбы, печатала эти слова прямо на поверхности его полушарий одним пальцем и только заглавными буквами… — При разведочном облете вашей планеты именно возле вас мы наблюдаем максимально возможную концентрацию мыслительных усилий, волевым импульсом остро направленных на решение сложной технической задачи…

— Это вы о транспортере? — глупо бухнул Колька.

— Не затрудняйте себя шевелением вашего коммуникационного отверстия! Это только затрудняет общение… Пульсируйте!

— Чего делать? — растерянно переспросил пришельцев совхозный электромеханик, привыкший к точным и конкретным вещам, деталям и понятиям.

— Пульсируйте вашим мыслительным органом… — уловил он снова телепатический призыв. Мы установили с вами взаимную связь. Дальше вам будет легче…

— Ишь ты, а еще чего захотите?! — подозрительно ощерился Колька, в штыки встречая непонятное словцо и одновременно предполагая межпланетное покушение на его свободную волю. — А ну, мужики, отойдем в сторонку, потолкуем…

— Этого мы и хотим! — радостным всплеском отозвалось в его изрядно уже натруженной голове. — Именно: по-тол-ко-вать… Толк, толковый, толкать, толкаться, толковище, бестолковый, толчея… — вдруг быстро пронеслось внутри Кольки, словно магнитофонную ленту переключили на другую скорость. — Должен быть толк! Контакты третьего рода… Ваш интеллектуальный уровень заставляет предположить…

— Опять выражаетесь? — устало спросил Колька и двинулся на инопланетян с голыми руками!

Те предприняли встречный маневр: двое покрупнее зашли слева и справа, охватывая Кольку с флангов, а третий, помельче росточком, повернулся и направился обратно к своей летающей тарелке.

Колька вяло глянул ему вслед, и что-то смутно шевельнулось в его сердце: походкой и размерами этот энлонавт очень уж напоминал бригадиршу овощеводов Евдокию, в которую Колька был здорово втрескавшись…

— Да это… Это же — энлонавтиха! — ошарашенно вытаращился Колька на удаляющуюся фигуру. — Только почему же… Зачем у нее, господи… Зачем же у нее груди-то на спине?! Не в силах вынести этого потрясения, бедный Николай с великомученическим всхлипом опустился на траву и заплакал, беспомощно и по-детски. Ноги все равно его не держали, убежать он не мог, и о собственной безопасности уже не думал…

— Делайте со мной, что хотите… — прошептал он.

— О! — именно такой возглас в виде одинокой, но крупной буквы отпечатался на его драгоценном сером веществе. — Мы хотим пригласить вас в качестве полномочного и образцового представителя вашей планеты посетить наш мир… Вы, конечно, знаете скорость света?

— Понятие имеем… — скромно ответствовал совхозный электромеханик, который в школе был очень далеко не первым учеником…

— Мы овладели скоростями, в тысячи раз превышающими элементарную скорость света. Вам это будет интересно. Вы сможете многому научиться.

— Нет! — твердо отрезал воспитанник комсомола Николай Брянцев. — Не полечу. Мне на работу завтра. В вечернюю смену. Лешка запил, и мне отгула не видать. У меня транспортер заклинило…

— Не беспокойтесь о выполнении ваших жизненно-важных общественных функций… Колька, услышав такое определение его немудрящей работенки, невольно приосанился и вытянулся в струнку, как перед ротным старшиной. Внутренний Голос между тем продолжал убеждать:

— Мы давно пользуемся способом мгновенного переноса материальных тел на любые расстояния в нашей Вселенной. По вашим представлениям это невозможно. Ваша цивилизация существенно отстает…

— Это наша-то… как ее… цывылизацыя?! Да чтоб отставала?! — угрожающе вскинулся было Колька, но вспомнив отказавший транспортер и навозную жижу, переполняющую приемник, быстренько заткнулся…

— Ваша транспортация на нашу планету и обратно… с учетом публичных общений… займет всего… — Тут последовала почти неуловимая пауза в трансляции. — Ваших земных временных мер… Секунда, минута, час, сутки, неделя, месяц, год, век… — снова мгновенный перебор понятий пронесся в заполошной колькиной голове, но Голос быстро перешел на привычную скорость: