Год палача

– Да, подозреваю. Он был в доме вместе с Козловым и вполне мог припереть дверь вешалочкой, а потом уехать, якобы выполняя его поручение. А чтобы снять с себя подозрения – вернулся и "нашел" своего босса мертвым. Как еще объяснить, что убийца беспрепятственно проник в дом, не оставив и следа? Либо он прекрасно знал планировку дома и привычки хозяина, а кроме того – имел ключи от запасного входа, либо это был кто–то свой. В этом случае наиболее подходящая кандидатура – Митин. Кроме того, чужому еще нужно было как–то преодолеть стену…

– Эту версию можно принять как рабочую, но какие могут быть мотивы у Митина убивать своего благодетеля? – с сомнением сказал Марьин.

– Да какие угодно, Максим Максимович! – с жаром воскликнул Ходаков. – Например, он мог свести с ним личные счеты, убить с целью ограбления, выполнить чей–то "заказ", наконец. Для таких людей понятия преданности и чести не существуют, за деньги они родную мать убьют, а не то что босса.

Не горячись, Вася, не все так просто, – мягко осадил его Марьин. – Митин не дурак, чтобы, убив Козлова, снова вернуться. Если бы это сделал он, то исчез бы сразу же, потому что возвращение не гарантирует, что он останется вне подозрений. А быть под подозрением у Сулеймана равно, что быть покойником. Возможно, что он причастен к убийству Козлова, но только как соучастник, а не исполнитель. Почему вы так считаете, Максим Максимович? Потому что у Митина просто не хватило бы ума провернуть все три акции и течение недели, да еще так тщательно и изобретательно спланировав их. Я чувствую, что все сделал один человек, причем убийца незауряден. Митин слишком примитивен для этого.

Но ведь не исключено, что во всех трех случаях работали разные Кто–то мог нанять "бригаду" киллеров, если его целью является иное устранение группировки Сулеймана как конкурента. Один человек, даже суперпрофессионал, вряд ли справится с такой задачей. Наверняка у "заказчика" есть свои агенты в группировке. Митин вполне может оказаться одним из них, – развивал свою версию Ходаков.

– Все возможно… – согласился Марьин. – Но я склоняюсь к версии об одиночке. А Митин мог помочь в осуществлении акции, снабдив необходимой информацией и проведя в дом незаметно для других охранников. – Вот только как он сделал это? Ладно, разберусь на месте, – Марьин вышел из-за стола, взяв свой кейс, и направился к двери. – Ты поезжай сейчас к Багрову, а я двину в поселок. Встретимся утром…

Хорошо, Максим Максимович, – ответил Ходаков, выходя из кабинета вместе с Марьиным. – Да, совсем забыл!.. Завтра прилетает жена Козлова с Кипра, возможно, вы захотите с ней встретиться. – Спасибо, Вася, обязательно поговорю с ней.

Марьин быстро отыскал свою машину на площадке среди сотни других и сел за руль. Видавший виды "Жигули", капризно чихнув, зазвенел изношенной цепью, застучал, затрясся, словно в лихорадочном ознобе, и замер. Выругавшись в сердцах, майор вновь попытался завести двигатель. Лишь с пятой попытки мотор заурчал, прокашлялся, выплюнув из глушителя облако сизого дыма, и старенькая "шестерка" медленно, словно нехотя, покатила к магистрали. С трудом вклинившись в плотные ряды машин, Марьин опять с сожалением подумал о том, что его трудяге "Жигули" давно бы надо дать ремонт. Но у него, как всегда, не хватало денег, да и остаться без машины хотя бы на неделю было немыслимым при его работе. О служебном автомобиле он мог только мечтать. Еще хорошо, что Управление оплачивало расходы на бензин и текущий ремонт, а то давно бы записался в пешеходы.

Выехав на загородное шоссе, Марьин немного расслабился. Движение здесь было умеренным, и он закурил, приоткрыв окно. День выдался солнечным и теплым, повсюду зеленела свежая трава, на деревьях распускались листья, и это улучшило его настроение. Майор старался не думать о своих проблемах и неустроенности и даже стал насвистывать какую-то популярную мелодию. Скоро он улыбался и радовался жизни (так было всегда, когда он вновь с головой погружался в дело).

Вскоре он остановил свои "Жигули" у ворот особняка Козлова и вышел из машины, осматривая из–за ажурной решетки его фасад. Калитка была заперта, и Марьин нажал на кнопку звонка. Через минуту на крыльце дома появился милиционер в форме.

– Товарищ майор, сержант Голубев, – представился он, взглянув на удостоверение Марьина. – Я и сержант Терехин несем здесь дежурство по приказу полковника Дедова. Нас предупредили о вашем приезде…

– Кто? – с удивлением спросил Марьин, войдя во двор.

– Старший лейтенант Ходаков, товарищ майор.

– А–а–а, Василий… – с улыбкой сказал Марьин, глядя на аккуратные газоны и клумбы. – Давно дежурите, сержант?

– С шести ноль–ноль, товарищ майор, – ответил Голубев.

– Зовите меня Максимом Максимовичем. А вас как зовут?

– Иваном, товарищ майор, – немного смущенно ответил тот.

– Скажите, Ваня, здесь никто из посторонних не крутился? – спросил Марьин, неторопливо идя по дорожке и внимательно рассматривая двор и сад.