Год полнолуний

В таком состоянии Синичку он не видел никогда. Она билась в его объятиях, как птица в силках — непонимающая, бессильная.

— Тебе кто-то помешал?

— Не-ет…

Опять завоняло палёным. Саша присел, закрутил примус. Потом крепко, надолго прижал девушку к себе. Она немного затихла, но продолжала всхлипывать. Трофимов понял, что на этом пикник закончен. Не в таком Синичка состоянии, чтобы звёздным небом под жаренную рыбку любоваться.

Он осторожно усадил девушку в машину, быстро собрал разложенные причиндалы, завернул рыбу в траву и запихал в карман сумки. Потом сел за руль и завёл машину.

Синичка заговорила только тогда, когда они выехали на Мурманское шоссе.

— Саша, мы должны расстаться…

— Что-о?! — Трофимов вдавил педаль тормоза, повернулся к девушке: — Ты что, с ума сошла?

— Это правда, Саша, — Синичка нежно провела ладонью по его щеке. У неё из глаз опять потекли слёзы. — Я слишком люблю тебя.

— И поэтому — расстаться?!

— Я не могу… — она судорожно вздохнула. — Я не могу… сосредоточиться. Нужно собрать всю волю в одну точку, очистить сознание, сконцентрировать всю суть… Нужно стать холодным, точным инструментом… А я не могу. Я слишком люблю тебя. Я не могу думать ни о чём другом. Мне слишком хорошо с тобой. Я постоянно счастлива. С тобой у меня такое чувство, будто я постоянно греюсь в лучах ласкового утра. Будто я нежусь в тёплой, уютной колыбели. Будто я таю, словно льдинка в жаркий полдень. Разве может тающая льдинка стать холодным и точным инструментом? Я очень люблю тебя, Саша, я счастлива с тобой, я не могу без тебя жить. Но от меня зависит жизнь сотен тысяч людей… Я очень люблю тебя, Сашенька… Мы должны расстаться.

Колдунья спрятала лицо в ладони и заплакала.

* * *

— Ты что, с ума сошёл? — Таня поставила на стол тарелку и зло бросила в неё порцию макарон по-флотски. — Ты уже неделю на работу не ходишь! Тебя же выгонят!

— Ты сама этого хотела, — угрюмо огрызнулся Олег, принимаясь за еду.

— Я предлагала тебе пойти на другую работу, а не валяться кверху пузом!

— Я не валяюсь, я делаю очень важное дело! — не выдержал хамства жены Создатель.

— Дрыхнув сутки напролёт? Нечего сказать, трудяга нашёлся.

— Всё! — рявкнул Создатель, вставая из-за стола. — Если ничего не понимаешь, то помалкивай в тряпочку!

— Что, опять под одеяло прятаться побежал? — презрительно усмехнулась Таня. — Смотри не перетрудись!

Создатель встряхнулся, вскочил на ноги и решительно вышел из избы под ночное небо. Стража спала. Местные селяне вообще отличались безалаберностью в военной службе. Но тем не менее имели крепкие мечи и большую численность. В качестве оккупационных войск сойдут. А ударной силой останутся хабреки.

За прошедшую неделю Господь провернул огромную работу: во-первых, призвал к оружию земледельцев ближайших к Мёртвому замку селений. Он просто приказал провести по деревням телеги с телами изрубленных, потоптанных бойцов, и пообещал скорый приход чёрных всадников. Туземцы поднялись как один. Во-вторых, он, не отдыхая сам и заставляя людей трудиться и днём и ночью, поставил засеки от ближней к рыболовам реки до самой долины Голодных Ртов.

Теперь можно перевести дух: всадникам так просто не прорваться.

Только теперь, поставив засеки, Создатель понял, почему слабовооруженные на вид земледельцы до сих пор не стали рабами ни у всадников, ни у хабреков. Даже череда остро заточенных кольев, направленных остриём к врагу, не говоря уж о настоящих крепостных стенах, без труда останавливала как конную атаку, так и наступление фаланги. Конница на скаку бесполезно распорола бы брюха лошадей, а фаланга, преодолевая препятствие, рассыпала бы строй. А в ближнем бою, один на один, широкий короткий меч куда полезнее слишком длинного копья и слишком тяжёлого щита. И конница, и фаланга непобедимы только в чистом поле, но при штурме укреплённых объектов — совершенно бесполезны.

Теоретические выводы подтверждало и отсутствие крепостей внутри земель селян. Похоже, боевые действия там не случались давным-давно — предки «безобидных» земледельцев сумели отбить у воинственных соседей охоту соваться к ним намного поколений вперёд.

Соответственно напрашивался и состав армии: для сражения в поле — фаланга хабреков, и селяне в качестве сил поддержки. При взятии замка, а в дальнейшем и хеленских городов — штурмовые отряды из селян, а хабреки в качестве тылового прикрытия.

Создатель неторопливо шёл вдоль длинной засеки, с удовлетворением отмечая воинские лагеря с интервалом в триста — четыреста метров. С каждым встреченным бивуаком крепла его уверенность в том, что неожиданного нападения всадников не будет.

Теперь оставалось ждать подхода хабреков.

Отряды селян насчитывали почти восемь сотен человек и продолжали увеличиваться. Многие по дороге сюда прошли через истреблённый вампирами посёлок и теперь горели жаждой мести, рвались в бой. Порой у Создателя даже появлялся соблазн двинуться на врага с имеющимися силами, но каждый раз он сдерживал эти благородные порывы. Без прикрытия хабреков лёгкая пехота не пройдёт и половины пути — порубят чёрные всадники в мелкую капусту.