Год после чумы (СИ)

«Вот если бы художник-чародей нарисовал портрет нашей прабабушки, Ида! Да такой, как она была в молодости! Если мы и наши родители поделимся воспоминаниями о ней, а портрет Томаса Лермонта опишет, какой она была тогда, то художник ведь сможет прочувствовать, какой она была, и уловить это в портрете! Тэгвен точно смогла бы! А там уж осталось использовать Грааль…» Но Эли тут слишком замечтался, как он мне потом объяснил. Грааль помогает лишь с целями Конфигурации, а создание портрета прабабушки, как ни крути, к ним не относится. «Хотя если подумать», никак не мог успокоиться мой брат. «Разве такой портрет не стал бы своеобразной победой над временем?» Вот и как такого Эли не сделать старостой Рейвенкло? Хотя, вставила девчонка из Кардроны, возможно старостами выбирают не мечтателей, а тех, кто может прикрикнуть на малышню. Может Эли прикрикнуть? Нет, этого я себе представить не могла.

— О нет, — услыхала я голос Айлин и посмотрела снова на игроков. Дуглас и Эрик преследовали Бенедикта, у которого был в руках квоффл, и, нагнав его, сжали с двух сторон.

— Ты же за Гриффиндор болеешь, — напомнила ей Мэгги. — Так что твоя реплика: «о да!»

Бенедикт тем временем словно рухнул вниз, вырываясь из «объятий» гриффиндорцев, и уронил квоффл, который подхватил другой охотник из Рейвенкло, летевший ниже. Ещё несколько стремительных перебрасываний — и квоффл снова у Бенедикта, и он забивает гол.

— О да, — тихо проговорила Айлин, а потом громко закричала «Гриффиндор, вперёд!» вместе с Хизер и её подругами.

— Если так пойдёт и дальше, то Рейвенкло наберёт достаточно очков, чтобы победить и без снитча, — сказал Этьен.

Но дальше всё пошло не так успешно для Рейвенкло: сёстры Уизли сбили и второго загонщика, а Сью с Адамом помчались за снитчем, что снова завертелся возле бладжера.

— Что у них там такое, у этого снитча с бладжером, — тоже роман? — проговорила Эйриан. — Эли, когда мы вкладывали цель увеличить количество любви в мире, мы случайно про квиддич не думали?

Сёстры Уизли принялись теперь гоняться за Адамом, лишая его возможности приблизиться к бладжеру. Он ловко уклонялся и умудрялся нагонять Сью, отталкивая её от снитча, но и она не уступала ему в проворности. И вот одна из близняшек — уж не знаю, какая именно — ударила по бладжеру, и он взмыл вверх, и за ним рванул золотой мячик. Сью находилась в этот момент выше в воздухе, чем Адам, и она уверенно полетела вверх. Адам же начал набирать скорость так стремительно, что я ахнула! Догонит?! Все вокруг взревели, и я услыхала, как профессор Маклеод кричит громче всех — «Гриффиндор!» И Сью опережает Адама на долю секунды, сжимая в кулаке снитч! Усиленный голос господина Йодля заорал о победе Гриффиндора, а от визга за спиной я чуть не оглохла. Затем со всех сторон начали вскакивать и бежать к профессору Маклеоду гриффиндорцы — они набрасывались на него с объятиями, восторженно крича. В воздухе завертелось несколько серебристых патронусов — словно просвет возник в затянутом тучами небе — и я подумала о том, каким будет мой патронус. Или матронус? Может, я тихонько опробую оба заклинания сегодня вечером?

Но вечером, лёжа в постели и сжимая в руке палочку, я всё-таки не решилась шепнуть волшебные слова. Зато, вспоминая события дня, я набрала несколько моментов, которые наполняли меня радостью, — и счастливый вид профессора Маклеода на праздничном обеде, когда ему вручили кубок первенства Домов, и смущённая улыбка Бенедикта, которому Айлин сказала, что таких красивых голов ей не доводилось видеть с тех пор, как Хогвартс закончила Мерида Маккормак, и всеобщее ликование учеников, для которых наступили летние каникулы. Видимо, студенткой Хогварста стоило стать лишь для того, чтобы переживать в конце каждого учебного года такие взрывы эмоций — от которых сам замок, этот огромный ласковый зверь, кажется, хотел упасть на спину и дать мне пощекотать себе живот. Только где у него спина и где живот? Я просто погладила тайком его стены и представила, как он щурится от удовольствия. Его что же — никто не гладит кроме меня?

А после обеда Кристина повела меня в Комнату по Требованию, чтобы показать новый грааль. Когда мы добрались до нужного коридора и прошлись по нему три раза, дверь возникла не сразу. Кристина даже замерла сначала в нерешительности, а потом попросила меня немного подождать в коридоре. Я принялась гладить стены замка, но она вскоре вышла за мной, объяснив, что в Комнате был некто, кому нужно было побыть в одиночестве, а теперь уже можно заходить. Внутри я ощутила отголосок чьей-то грусти — или это был всего лишь шум дождя снаружи?