Год теней

– Пойдём, – сказала я, взяв Генри-Тилли за руку. – Джакс, ты чувствуешь, что я взяла Тилли за руку?

«Нет, – печально ответил Джакс. – Но я помню это ощущение – её рука в моей руке. Словно всё будет хорошо и со мной не может случиться ничего плохого».

– Объясни, что сейчас происходит, – попросила я.

Мы с Генри-Тилли стали ходить по двору кругами, взявшись за руки.

«По сути, это конец света, – начал Джакс. – Все так говорили. Я, собственно, не знаю, что стало потом, после того как мы… ну, ты понимаешь – после того как мы умерли. Но шла война, и это было страшно. Мощное оружие разрушало всё вокруг до основания».

– Поэтому всё серое?

«Да. От взрывов поднимались облака пыли, которые заслоняли солнце, люди болели и умирали от недостатка света, всё время была зима, но война не заканчивалась. Почему военные действия не прекращались? Я этого не понимал».

У меня свело живот. Я ещё никогда не видела войну, лишь притворялась, что читала о ней то, что задавали на уроках истории (а Генри действительно читал).

– Джакс. – Я пробежала пальцами по забору, у которого мы остановились. Что-то здесь было не так, даже не считая того факта, что я оказалась внутри памяти мёртвого человека. – Где именно мы находимся?

Джакс запнулся. «Это трудно вспомнить…»

– В будущем, – выпалил Генри-Тилли. Его глаза округлились, словно он сам не мог поверить в то, что только что сказал. – Так говорит Тилли: мы в будущем.

Мне пришлось ухватиться за ограду, чтобы не упасть.

– Но как это возможно? Вы ведь привидения. Если вы умерли в будущем, ещё до нашего с Генри рождения, то как ваши призраки оказались у нас, в настоящем?

Джакс пожал плечами. «По отношению к душам умерших время работает иначе. Когда начинаешь путь в царство смерти, все правила меняются. Нам известно лишь, что мы привязаны к нашим якорям. Они находятся где-то в вашем настоящем».

– Но ваши призраки старше, чем привидение Фредерика, – напомнила я. – Даже если вы умерли намного позже него, как такое может быть? Разве вы не должны быть самыми младшими?

– Тилли говорит, – через несколько секунд сказал Генри, – что они старше Фредерика, потому что дольше были призраками, хотя по нормальной шкале времени умерли позже. Но в мире призраков время исчисляется тем, сколько лет тебе понадобилось, чтобы стать привидением. Значит, Тилли и Джакс умерли в будущем, но, так сказать, призрачный стаж у них больше, чем у Фредерика, хотя он и умер в прошлом, потому что после смерти у него ушло больше времени на то, чтобы стать призраком, чем у них. – Генри помолчал. – Ты что-нибудь поняла?

– Ни слова, – призналась я. На самом деле у меня пухла голова. – Но нам не нужно в этом разбираться, чтобы помочь им. Как нам найти ваши якоря?

Джакс внутри меня задрожал. «У нас был тайник – там, где раньше находился орган».

– Ты имеешь в виду орган из нашего концертного зала? – Я тряхнула головой, словно могла таким образом сбросить недоумение. – На месте этого лагеря раньше находилась филармония, да? Вот почему вы не можете покинуть зал в наше время? Потому что вы умерли здесь?

– Тилли говорит, что при жизни не помнит целого здания филармонии, – сказал Генри. – Только этот лагерь, построенный для выживших, и часть разрушенных старых стен.

«Тайник под деревом, – прошептал Джакс. – Пожалуйста, Оливия, давай найдём его».

– Конечно. Джакс говорит что-то о тайнике…

– Тилли тоже. По её словам, тайники у них разные.

– Что ж, с этого и начнём.

«Это здесь. – Я чувствовала, как воспоминания Джакса тянут меня, словно невидимые нити. – Сюда, Оливия».

Но Генри-Тилли шёл в другую сторону, и у меня от страха перехватило дух. Я не хотела отпускать его.

– Генри! – Мой голос, вернее голос Джакса, прозвучал совсем тихо.

– Не волнуйся, – ответил Генри-Тилли, улыбаясь мне. – Встретимся здесь через десять минут, ладно? – Он повернулся и ушёл.

Я смотрела, как раскачиваются косички Тилли, пока она не пропала из виду.

Мы нашли тайник Джакса в канаве, заполненной трубами и грязью. На дне валялись кучи блестящей упаковки из фольги. Под высоким старым деревом с содранной корой лежал чёрный от сажи, сдувшийся баскетбольный мяч.

– Мне кажется, копаться в этом мусоре небезопасно, – заметила я.

«Тогда будь осторожна, – вздохнул Джакс. – Мне нравится это место. Я любил приходить сюда и думать или скучать, когда Тилли была на дежурстве».

– На дежурстве?

«У каждого из нас были обязанности. Мы патрулировали вдоль забора вместе со взрослыми. Лагерь нужно было защищать от мародёров, поэтому отряды охраны формировались большие».

Я даже не стала спрашивать, что такое «патрулировать» и «мародёры». Не хотела забивать этим голову – мечтала только вернуться домой. Это место меня ужасало.

Тут я споткнулась о ржавую трубу, упала и поранила руку.

– Ой!

«Вот он! – Джакс радостно закрутился у меня в мозгу. – Мой сундук с сокровищами!»

Я сунула порезанный палец в рот. Кровь из воспоминаний Джакса не имела вкуса.

– Что-что?

«Открой вон тот металлический ящик с неровными краями».