…В моллах много семей или просто женщин с детьми, арабы вводят ребенка в мир взрослых с рождения. Малыши присутствуют на посиделках взрослых, ходят и ездят с ними повсюду.
Конечно, женщина не одна с двумя детьми в коляске. Обычно коляску толкает счастливый папа, а мама болтает по телефону.
Если перед вами локалы, и того проще – впереди папа, за ним черные фигуры в абаях, сметающие со стендов все на своем пути (шопинг так шопинг!), вокруг толпа беснующихся ребятишек, на которых дамы не обращают ни малейшего внимания, в конце процессии пара нянь с колясками. Дети творят, что хотят, потому в любом торговом центре и вообще обществом месте стоит немолчный детский крик и визг. Сначала это возмущало, потом просто давило на уши, потом я научилась не замечать.
Научилась не в моллах – дома, поскольку такой же ор с утра до вечера стоял и во дворце тоже.
Обнаружив, что в «Кинокунье» визг слышен меньше, а в «Русской книге» эти банды вообще не бывают, я стала находить отдушину еще и в этом. Сауд над моей любовью к книгам только посмеивался, считая это очередным чудачеством. Остальные морщились или пожимали плечами, мол, что взять с дворняжки, у которой никогда и денег-то небось не было на приличный шопинг.
Однажды старшая жена Сауда Моза поинтересовалась, как часто российские девушки ездят в Милан за новыми коллекциями? А в Лондон?
Моза гордилась своими хашимитскими корнями
Я пояснила, что некоторые ездят очень часто, а некоторые никогда.
– А ты?
– Я не ездила. Мне это неинтересно.
Не нужно объяснять, что означал перегляд остальных женщин между собой…
Я вспомнила рассказ Асият о старшей дочери Сауда, у которой есть капля хашимитской крови. Девочку можно только пожалеть: сколько бы капель драгоценной крови в ней не было, мужа она не найдет – у ребенка изуродована левая ножка, она короче правой и стоять бедняжке приходилось либо на пальчиках больной ножки, либо опираясь руками обо что-то. Не все дети воспринимали эту беду правильно, мальчишки часто просто изводили малышку.