По-прежнему масса слухов и вестей, правдивость которых трудно
проверить.
4
Говорят об уведенных из корпуса трех комиссарах, приговоренных к
расстрелу. И тотчас же опровержение. Кризис с книжками из „библиотеки“,
!
освобождению, но пока это—миф. Но
какое-то .движение“ происходит: некоторых выпускают, одних водят на
допросы, других куда-то переводят.
А продавшиеся чехо-словакам и белому правительству газеты
приносят блестящие известия.
В одном листке читаю приказ: при мобилизации расстреливать „на
месте“ отказывающихся.
В этом же номере, с позволения сказать, газеты, откровеннейшее
„воззвание“ следственной комиссии к обывателю—доносить об
укрывающихся большевиках и сочувствующих; при этом даются примеры.
Голодание и режим дают себя знать.
Палата полна рассказами об усиленной деятельности следственной
комиссии.
Допрашивают в тюрьме (в канцелярии), на 6 столах, по 60 с
лишним человек в день. За месяц, говорят, допрошено уже 200 человек.
Пусть эта энергия достаточно удивительна, но все же большинство
до сих пор не знает, за кем они числятся, за. что взяты и скоро ли
выпустят.
Тюрьмы переполнены. Расчитанная на 500—600 человек., одна из
них впитала в себя уже ] 200, и продолжают набивать людьми, как
сельдей в боченок, и корпус, и больницу. И, конечно, смертность все
прогрессирует.
Сегодня пятая смерть в больнице. И все равнодушны. Вынесут
труп на носилках в корридор и долго лежит он там, пока не потащат в
катаверную.
Новый квартирант—жертва доноса—бывший солдат, георгиевский
кавалер. Доносчики обвиняют его в убийства казака, хотя совершенно не
имеют улик.
Три раза по доносу арестовывали, три раза освобождали, в
последний раз выпустили на поруки и все же вновь арестовали.
'
Да здравствует белая юстиция!
Скоро полтора месяца ареста, но нас все еще- „раз‘ясняют“. По
справедливому выражению т. Штейн- геля, вся эта комедия с следствием
—иллюстрация к поговорке „Кошке игрушки....“
Тем не менее, во всех углах пшпут в „Комиссию“' заявления,
показания, прошения.
Вести с воли неутешительные: одна часть „героев'' заняла Пермь,
скому технологическому институту. Вспоминаем давннш- нее прошлое.
Тогда, 20. лет тому назад, он был радикалом и, даже кончив курс, стоял во