Год ведьмовства

Лилит подняла руку и двинулась к нему.

Пол под ногами Эзры заходил ходуном, деревья и корни проросли сквозь щели в сломанных половицах и свились вокруг его ног, как в тот день у пруда. Он начал стрелять в Лилит, но из-за корней, оплетающих его руки, ни одна пуля не попала в цель.

Как ни в чем не бывало, ведьма продолжала двигаться к нему. Когда она приблизилась почти вплотную, одно из корневищ обвилось вокруг шеи Эзры и дернуло его назад, так что затылком он почти касался позвоночника. Эзра попытался выстрелить еще раз, но ружье оплела лиана и откинула на пол.

Иммануэль попробовала встать. Нож лежал всего в нескольких футах от нее. Если бы она сумела до него дотянуться, то смогла бы покончить с ведьмой и разделаться с этим раз и навсегда.

– Иммануэль… беги… – с трудом проговорил Эзра.

Со спины к нему крался волк с костлявой мордой, тот самый, что набросился на Абрама – клыки все еще блестели от его крови. Он подбирался к Эзре, разинув пасть, уже готовый наброситься, когда Иммануэль выпростала вперед руку.

Земля под волком разверзлась: половицы прогнулись, и груда обломков оползнем сошла в образовавшийся провал. Волк заскулил, поскользнулся, царапая когтями половицы, и провалился в пустоту.

Иммануэль поднялась на ноги. Каждый вздох отзывался острой болью в ребрах, но она все равно сумела сказать:

– Отпустите его.

По ее команде лианы вокруг Эзры распутались, и он полу-отполз, полуотскочил от края провала, хватаясь за ружье. Он поднял оружие к плечу и еще раз выстрелил в Лилит, ровно в тот момент, когда та повернулась к Иммануэль. Пуля пробила ей ключицу насквозь. Лилит остановилась… и вдруг завалилась на ближайшее дерево. Колени у нее подогнулись.

– Иммануэль!

Посередине прохода стояла Вера, держа в руке ритуальный нож. Она сделала шаг, прихрамывая, похоже, на сломанную ногу, и бросила нож ей.

Нож пролетел по воздуху, описав дугу у них над головами и успев несколько раз перевернуться в полете. Иммануэль бросилась вперед и поймала рукоять ножа за долю секунды до того, как он упал на пол. Затем, вскрикнув, она повернулась к Лилит и нанесла удар.

Лезвие вонзилось по самую рукоять ровно в центр черепа ведьмы. Широкая трещина расколола кость надвое, и тогда, издав тишайший стон, королева-ведьма пала.

Иммануэль бессильно рухнула на пол рядом с ней, еле дыша и истекая кровью. Она так ослабла, что ей казалось, она никогда больше не сможет встать на ноги. Из последних сил она положила руку на голову ведьмы, размазывая свою кровь по ее костям.

Лилит смотрела на нее, тяжело дыша. Темнота тонкими щупальцами поднималась из трещин в ее черепе, повисая в воздухе, как дым. Один ее рог отломился и упал на пол. В конце концов, после судороги, сотрясшей весь собор, ведьма умерла.

Резня.

Глава 40

И в день, когда отступит тьма и в небе снова взойдет солнце, грехи нечестивых станут видны ясно как день, и истина выйдет из тени.

Последнее пророчество Дэвида Форда

Когда Иммануэль проснулась, на ее лице играл солнечный свет. Она открыла глаза и села, ошеломленно щурясь, пытаясь осмыслить представшую перед ней картину.

Собор лежал в руинах. Половина крыши обвалилась, пол был усеян упавшими стропилами и прочими обломками. Из огромных трещин в фундаменте росли деревья, их ветви слегка покачивались на ветру. Уцелевшие бродили среди обломков опрокинутых скамей и выбитых окон в поисках раненых и тех, кто попал под завалы. В руинах лежали трупы животных, стражников и прихожан. Среди них было и безжизненное тело Лилит, лежащее в тени алтаря.

– Осторожно. – Эзра оказался рядом с Иммануэль и положил руку ей на поясницу, когда она попыталась встать. – Все будет хорошо. Теперь ты в безопасности.

Она закрыла глаза, чтобы не видеть этой бойни, чувствуя слабость и тошноту. Воспоминания о побоище нахлынули на нее: легион, врывающийся в разбитые окна, звери и демоны, рыщущие по проходам церкви, плачущие дети, разбегающиеся женщины, бездыханный Абрам на полу…

Абрам. Абрам.

– Где он? – спросила Иммануэль, поворачиваясь к Эзре. – Я хочу видеть Абрама.

– Иммануэль…

– Мне нужно его увидеть. Немедленно.

Толпа перед ними расступилась, прихожане отошли в сторонку, чтобы позволить ей все увидеть самой. Там, в руинах собора, неподвижно лежал Абрам. Глория сидела, уткнувшись ему в пояс, как в детстве, с ней рядом плакала Онор. Рядом с Онор сидела Анна, пряча слезы в складках юбок. Над ними с каменным лицом неподвижно возвышалась Марта. Когда ее взгляд упал на Иммануэль, она только медленно покачала головой.

Иммануэль попыталась встать. Она бы, наверное, упала, если бы Эзра не подхватил ее под руку. Но она отмахнулась от него, опустилась на колени и на четвереньках поползла через обломки туда, где лежало тело Абрама.

Она не хотела к нему прикасаться, опасаясь снова высвободить силу проклятий. Поэтому она просто присела рядом, зажав рот рукой, чтобы заглушить рыдания.