Год вольфрама

Все клиенты Элоя одержимы вольфрамовой лихорадкой, глаза блестят, только и разговоров что о главной жиле, залегающей на большой глубине, пока это только слухи; Элой Поусада осуществлял общее руководство, стоя за стойкой бара, раньше на этом месте была кухонная плита, его жена Ириска и сестра Одита — официантки, им помогает Селия из Беариса, он не ошибся в ней тогда, девушка оказалась сговорчивой, приятно смотреть, как она лавирует между столиками, покачивая бедрами, ловко у нее получается, что твой трансатлантический теплоход, обходящий айсберги, почище чем «Титаник» — морская метафора принадлежит Аусенсио — вот он сидит с Ховино и другими ребятами, окружившими донью Оду, под столом жаровня, чтобы ноги не мерзли, ей лет сто, но она по-прежнему рассказывает всем желающим о тайне трех сундуков, зарытых в горах, глухота защищает ее от необходимости отвечать на вопросы, оно и лучше, а то нить потеряет, на клеенке карта, составленная Институтом геологии и утвержденная Министерством горнорудной промышленности, нервные пальцы водят по карте от отметки к отметке в поисках легендарных сокровищ.

— Всего зарыто три сундука, в центре — сундук с золотом, справа — сундук с углем, на котором поджаривают грешников в аду, нет, с серой, дьявол пахнет серой, кто откроет этот сундук, тот погиб, ну а слева — пустой сундук, он самый опасный, кто его откроет, должен оставить в залог душу…

Элой горд своими успехами, дела идут хорошо, особенно с тех пор, как здесь появилась Селия, она легко поддалась на уговоры, слушай, мы всегда будем вместе, днем и ночью, последнее обстоятельство он подчеркнул особо, твоя жена мне глаза выцарапает, впрочем, этот момент ее не очень волнует, ничего она тебе не сделает, Ириска совсем ошалела от денег и возможности делать всякие покупки.

— Девушка нужна, чтобы помочь по хозяйству.

— Пусть приходит, если нужна, только еще нужнее купить мебель и обставить все поприличней.

— Покупай что хочешь.

Приска на верху блаженства, мебельный магазин Боделона в Понферраде, раньше она и во сне бы не решилась переступить порог такого шикарного магазина.

— Пожалуйста, приемник, только самый лучший.

— «Инвикта», последняя модель.

Приемник, о котором вы мечтали всю жизнь, стереозвук, чудо электроники, слушайте, смотрите, делайте с ним что хотите. А здесь, на панели, у него есть электрическая лампочка? Сеньор Боделон прикусил язык, вот деревенщина, лучше промолчать, а то, чего доброго, клиента потеряешь.

— Светильник, такой, чтобы подвесить под потолок, самый большой, вот этот, пожалуйста.

— У вас прекрасный вкус, сеньора, самая лучшая люстра, хрусталь и бронза.

Огромные хрустальные подвески отражали тусклый свет карбидных ламп, отсутствие электричества не должно лишать людей эстетического наслаждения, люстра прекрасно смотрится на постоялом дворе, и немой приемник «Инвикта» тоже неплохое украшение.

Некоторые вещи, купленные Приской, оказались бесполезными по совершенно непредвиденным причинам, например, платяной шкаф с огромным зеркалом, когда его сгружали, стоявшая поблизости телка возмутилась, увидев незнакомку, посягнувшую на ее владения, и отважно бросилась на агрессора, в горах люди закаленные, неприятностей хватает, стоит ли расстраиваться из-за такой мелочи, как шкаф.

— Если бы вы могли вспомнить место, где зарыты сундуки, бабушка.

— Надо отнести меня в горы, пойдем крестным ходом до Утеса Дьявола, а дальше я покажу.

Лауренсио Майорга, сын кузнеца, вдохновленный бабушкиными рассказами, ударился в геофизическую разведку, он снял с пальца обручальное кольцо и пустил его по геологической карте, пусть катится вот здесь, по краю разломной впадины на горе Сео: палеозой, сланцы и силурийские кварциты.

— Золото к золоту идет, где кольцо остановится, там и надо искать.

— Иди ты знаешь куда, фантазер.

Мистер Уайт допил второй стакан кларета, подошел к человеку, которого искал, и тронул его за плечо.

— Сеньор Эспосито?

— Просто Аусенсио.

— Меня зовут Уильям Уайт, по-испански Гильермо, может быть, вы меня знаете? Здесь все меня знают.

— Вы Англичанин.

— Я хотел предложить вам одно дельце.

— К сожалению, ничего не выйдет. У меня есть несколько килограммов, но я уже договорился, спросите у кого-нибудь еще.

— Сразу берете быка за рога, решительный человек, это мне нравится.

— Откуда вы знаете, какой я человек?

— По вашей манере разговаривать, кроме того, у нас есть общий знакомый, некто Хуан Социалист, он работал вместе с вами в Рубьелос-де-ла-Мора.

— Не знаю никакого социалиста, — ему стоило огромных усилий говорить спокойно, — вас кто-то разыграл.

— Могли бы мы поговорить наедине?

— Конечно.

— Здесь слишком людно.

— И шумно, поэтому можете говорить, все равно ничего не слышно.

— Вы слишком доверчивы.

— Я не верю никому, даже родному отцу.

— Неудивительно, я знаком с вашей биографией, о, простите, случайно вырвалось, не принимайте это за попытку обидеть вас.

— Я это принимаю за комплимент. Чего вы хотите?

— Вы можете мне доверять, я говорил с вашим крестным, он будет рад, если мы поладим.

— В каком смысле?