Год волшебства. Классическая музыка каждый день

Варез переехал из Европы в Нью-Йорк и в 1927 г. получил гражданство США, но продолжал поддерживать связь с родной Францией. Это произведение он написал специально для французского флейтиста Жоржа Баррера и его первого выступления с платиновой флейтой. Плотность платины составляет 21,5 гр/см³. При написании музыки для одного инструмента без оркестра существуют определенные ограничения (см. Бах и Изаи, 16 и 17 августа), однако Варез блестяще решает стоящую перед ним задачу, позволяя исполнителю продемонстрировать весь звуковой диапазон флейты – от хрипловатого низкого регистра до высокого, напоминающего пение птиц.

7 ноября

‘La Nuit et l’amour’ / «Ночь и любовь»

Интерлюдия из ‘Ludus pro patria’

Августа Холмс (1847–1903)

Мы уже упоминали талантливую франкоирландскую пианистку и композитора Августу Холмс: Сезар Франк был в нее влюблен и посвятил ей сонату для скрипки (18 июня). (Увы, он был женат, и, как мы скоро узнаем, его жена не была в восторге от того, что муж своей музыкой объяснялся в любви другой женщине).

Творчество Августы Холмс – да и ее саму – любили многие композиторы: Лист, Сен-Санс, Римский-Корсаков и Вагнер. От поэта Катюля Мендеса у нее было пятеро детей. Она начала писать музыку в возрасте 12 лет и издавала партитуры под мужским псевдонимом Герман Зента. В общей сложности она написала 4 оперы, 1 симфонию, 12 симфонических поэм и 120 песен на свои собственные тексты.

После смерти отца она получила наследство, стала независимой и только после этого публиковала партитуры под своим собственным именем. Она начала брать уроки музыки у Франка. В отличие от многих других женщин-композиторов, работавших в жанре камерной и салонной музыки, она предпочитала крупные, эпические, мифологические и драматические сюжеты и формы. На открытие Парижской всемирной выставки в 1900 г. она написала «Триумфальную оду», для исполнения которой требовалось 900 певцов и оркестр из 300 музыкантов.

8 ноября

Квинтет для фортепиано фа минор, M. 7

1: Molto moderato quasi lento – Allegro

Сезар Франк (1822–1890)

Официально это произведение посвящено другу Франка композитору Сен-Сансу, но на самом деле, работая над произведением, Франк думал о своей ученице Августе Холмс. Эта женщина, по словам Франка, вызывала в нем «самые недуховные желания». Так получилось, что такие же желания эта дама вызывала и у Сен-Санса. «Эта прекрасная пифия… вокруг нее всё искусство процветает, – писал он. – Как Венера оплодотворила мир, когда завязала свою тесьму, так и Августа Холмс встряхнула своими рыжими локонами, блеснула молнией в глазах, поразила своим голосом, и мы бросились за перья и кисти, чтобы создавать новые и новые произведения». Он несколько раз предлагал ей выйти за него замуж, но она неизменно отказывалась.

Премьеру этого квинтета играл сам Сен-Санс в Париже в 1880 г. Свидетели писали, что во время игры композитор становился все мрачнее, видимо, постепенно догадываясь об истинном содержании произведения. В конце Сен-Санс ушел со сцены, оставив партитуру на фортепиано, что является знаком неуважения к автору музыки.

Возможно, все это не более чем слухи и Сен-Сансу просто не понравилось произведение, но оно тем не менее вызвало много разговоров и сплетен в парижских музыкальных кругах. Больше Сен-Санс не играл эту композицию, а жена Франка публично обвинила мужа и его «бесчестную соблазнительницу».

Что ж, все мы люди. Как бы там ни было, это поразительная история о том, как сердце и разум разрывают на части страсти и противоречия. Между прочим, отношения Франка и Холмс даже после этого оставались близкими. В этот день в 1890 г. Франк умер, и его ученица заказала у скульптора Огюста Родена медальон на его могилу.

9 ноября

Сюита для виолончели no. 2 ре минор, BWV 1008

4: Sarabande

Иоганн Себастьян Бах (1685–1750)

В этот день в 1989 г. проживавший в Париже Мстислав Ростропович услышал по радио сообщение о разрушении Берлинской стены. Родился он в Азербайджане, вырос в Баку и Москве. Ростропович с женой открыто поддерживали Солженицына, и когда в 1974 г. у супружеской пары отняли советское гражданство, они были вынуждены покинуть СССР. Ростропович был не понаслышке знаком с духовными ограничениями, налагаемыми коммунистической партией на население, и с тоталитарными режимами в целом.

«Берлинская стена являлась символом разделения человечества, – писала дочь Ростроповича Ольга. – То, что ее ломали, казалось чем-то сюрреалистичным. Мы просто не верили в то, что это происходит. Отец был очень взволновал. Через какое-то время он заявил: “Я должен туда поехать”, – и потом просто исчез».