Годовой абонемент на тот свет

– Наташка их сожрала, – вздохнул Радов. – Мы тут остались после того, как все ушли. Жаба не должна была сюда вернуться! Она всегда потом внизу тусит. Думали, мы одни тут посидим, занятия у нас закончились.

– Очень ласково ты учительницу называешь, – заметила я. – Но вы уже достаточно взрослые, чтобы понять: подслушивать чужие беседы некрасиво.

Девочка покраснела, мальчик нахмурился.

– Мы любим друг друга.

– Светлое чувство – прекрасно, – одобрила я, – но оно не оправдывает ваше поведение. Если я правильно поняла, уроки у вас завершились.

– Ага, – кивнула Наташа, – здорово получилось, математичка гриппом заболела.

– Просто восторг, – без улыбки сказала я, – невероятное везение! Училка слегла. Непонятно только, зачем прятаться в классе, когда можно выйти на улицу и там делать что хочешь!

– Нам нельзя дружить, – угрюмо произнес Герман. – Как вас зовут?

– Дарья, – представилась я.

– Тетя Даша, – зашептала Наташа, – Жаба сейчас вернется, если она узнает, что мы тут вдвоем сидели, жуткая беда случится! Герку из России вышлют. Я вообще-то в Москве учусь. Мы вам все объясним. Вы приходите в кафе «Котлета-картошка» на дороге. Мы знаем, у кого такие руки, вроде как грязные. Можем вас к нему отвести, но сейчас нам бежать надо.

– Хорошо, – кивнула я. – Как твоя фамилия?

– Радова, – сказала девочка. – А зачем вам?

– Чтобы найти тебя, если обманешь и не придешь на место встречи, – ответила я.

Из коридора послышался стук каблуков. Герман бросился к окну, мгновенно распахнул его, и парочка мигом испарилась.

Все произошло с такой молниеносной быстротой, что я не успела напомнить детям, что кабинет находится на втором этаже, перепугалась, кинулась к окну, выглянула и перевела дух. Слева от окна шла пожарная лестница. А школьники уже умчались.

– Вам совсем плохо? – воскликнула за моей спиной Галина.

Я обернулась.

– Прошу прощения за то, что без спроса впустила свежий воздух в комнату. Все хорошо. Наверное, мне от духоты дурно стало. Спасибо, что за водой сходили.

Глава 33

– Юное поколение тебя обмануло или они пришли в харчевню? – поинтересовался Дегтярев, когда я завершила первую часть своего рассказа. – Кулебяка сегодня удалась! Возьму еще кусочек!

– У-у-у, – коротко взвыла Афина и облизнулась.

Мафи положила лапы на колени полковнику и преданно заглянула ему в глаза. Мопс Хуч шумно сглотнул слюну, даже апатичная пуделиха Черри завертела хвостом и принялась повизгивать.

– Отстаньте, цыгане, – велел полковник, – ничего никому не дам… апчхи!

Чихает толстяк оглушительно, на этот раз он не изменил своей традиции. Под потолком зазвенела висюльками хрустальная люстра. Рука Дегтярева, которой он за секунду до того, как издать громоподобный звук, взял блюдо с пирогом, дрогнула. Блюдо накренилось, куски пирога с мясом съехали на пол.

Собаки, не веря своему счастью, кинулись к добыче и мигом слопали подарок, свалившийся им на голову в прямом смысле слова.

– Безобразие! – осерчал Александр Михайлович. – Неужели нельзя купить нормальный сервиз? Такой, чтобы еда по тарелке не каталась! Повторяю свой вопрос. Что подростки рассказали? Или они тебя обманули, не явились на встречу?

Я налила себе кофе.

– Пришли. И рассказали семейную историю. Прямо Ромео и Джульетта. Только по фамилии Радовы.

– Они близкие родственники? – уточнил полковник.

Я сделала глоток.

– Все не просто. Жили-были два брата: Павел и Николай. У Паши родились дочка Катя и сын Игорь, у Николая – Таня и Никита. Пока понятно?

– Ничего сложного, – заметил Леня, подбирая пальцем крошки со своей тарелки. – Может, собаки не все слопали? Я бы доел пирог и с пола. Не осталось чего на паркете?

Я посмотрела вниз.

– Стая никогда еду не оставляет. Сегодня все как всегда, пол вылизан. Продолжаю. Катя и Никита полюбили друг друга. Кузен и кузина – опасное родство, как говорили в прежние времена. Двоюродным брату с сестрой нельзя играть свадьбу.

– Велик риск появления на свет больного потомства, – кивнул Леонид. – Наши предки ничего не знали о генетике, но жизненный опыт им подсказывал, что в такой семье часто нездоровые дети рождаются.

– Но Катя и Никита наплевали на здравый смысл, поругались с родней, расписались и уехали жить в Колтыково, – продолжала я. – Через десять лет после свадьбы Никита заболел. Что с ним стряслось, местный врач не мог установить. Никита стал плохо ходить, потом не смог наклоняться, у него постепенно отказали руки, ноги, и он умер, не дожив до сорока лет. Но до того, как Никита заболел, Катя успела родить троих детей: Андрея, Анну и Евгения. Первенец и девочка были здоровы. Евгений же в детстве стал хромать, как Никита, у него болела спина. Испуганная мать не обратилась в местную больницу, она начала искать доктора в Москве и нашла специалиста, который поставил диагноз: фибродисплазия.

– Ух ты! – воскликнул Леня. – Конкретно не повезло бедняге.

– Это не лечится? – спросил Дегтярев.

Эксперт отложил вилку.