Годы

— Ну, если понял, то я тебе ничего не говорил. И, чур, моим штабным не слова. Да что им и говорить, если передний край остаётся на своём месте.

Так точно!

Вот ведь какой умный был генерал! А всё же обидно, что и командующему армией приходилось хитрить в пустяковом по существу деле.

Командующий засиделся у меня. Мы пообедали, хорошо поговорили по разным вопросам, далёким от текущего момента. Перед отъездом генерал Коротеев сказал, что он у меня хорошо отдохнул и выговорился.

— Молодец, что разговариваешь с начальником без подхалимажа, но и без вольностей! — закончил он.

Вечером я доложил комдиву о намёке командарма, и полковник последовал этому совету. Он только обиделся. Но не на оценку наших умственных способностей, а за то, что его назвали стариком! Я ещё пошутил по этому поводу тогда, но много после понял его обиду. Быть стариком очень не хочется. Не хочется до обиды, когда ты ещё полон сил.

Итак, 4 ноября. Вот так донёс мой штаб в армию о ходе боя за день:

«В 6.30 перед фронтом 2/1127 полка появилось несколько танков противника /из-за тумана количество танков противника подсчитано не было/. С выс. 390, 9 небольшие группы противника /по 3–4 человека/ пытались проникнуть в глубину нашей обороны.

В 7.00 до роты пехоты и тяжёлые танки повели наступление на 1 и 3 батальоны 1131 сп. Атака была отбита. В 8.30 противник, силою до батальона пехоты и двух танков, вновь атаковал выс. 478, 8; атака отбита. Во второй половине дня немцы потеснили 2/1131 сп на 500 м юго-вост. выс. 478, 8; в 16.00 силою взвода пытался проникнуть в стык 1 и 3/1131 сп, под огнём залёг.

Артиллерией подбито два и подожжено два танка противника и уничтожена его миномётная батарея; в 13.00 подожжён склад с боеприпасами.

Противник за день боя потерял до 80 человек живой силы, подбито 4 и сожжено 2 танка».

Днём 4 ноября была небольшая пауза. Туман к 16 часам немного рассеялся. Очередная атака немцев началась примерно через два часа. На этот раз фашисты, очевидно, хватили шнапсу и остервенело полезли на высоту 390,9.

Батальоны 1131-го и 1127-го полков сильно поредели, на высоте 390,9 осталась лишь горстка людей, но оттуда всё время слышались пулемётные очереди. Командиры полков использовали свои малочисленные резервы для усиления передовых подразделений. Резерв дивизии, учебный батальон, также использовался не для контратак, а для усиления полков.

Бой не прекращался весь день. В общем-то, и хорошо, что это был осенний короткий день. Светлое время укоротил так же туман при облачном небе. С наступлением темноты немцы прекратили атаки, но только на несколько часов.

Артиллеристы наши, 899 артполк, и миномётчики в этот день поработали на славу. Их стрельба, несмотря на туман, была точной и результативной. Но у артиллеристов было крайне мало снарядов, хроническая наша беда!

Начальник штаба артиллерии дивизии майор Иванов Сергей Иванович жаловался:

— В такой туман расход снарядов и мин увеличивается в несколько раз. Не видно ни черта! Все требуют, чтобы мы дали огонька! А мы уже давно израсходовали свой мизерный лимит. Вот и приходится изощряться так, чтобы стрельба была особо точной. Не зря мы привязали так точно огневые и НП. А работал на привязке топограф лейтенант Фролов, по гражданской специальности геодезист. Такая привязка особенно важна при стрельбе, когда цель наблюдается плохо и приходиться стрелять по карте.

В ночь на 5 ноября, уже с полуночи, противник предпринял новые атаки на высоту 478,8. В конце концов, эсэсовцам удалось в 6.30 овладеть этой высотой. Наступавшие автоматчики, силой до полутора рот, при поддержке огня артиллерии и миномётов, потеснили 1-ый батальон 1131 полка.

Немцы атаковали непрерывно, и в 15 часов, после очередного сильного артналёта артиллерии и миномётов, до батальона фашистов овладели высотой 390,9 полностью. Да и то сказать, что враг снарядов не жалел и не экономил! Кстати, по высоте 390,9 стреляли шестиствольные миномёты, и плотность огня достигала одного снаряда на один квадратный метр!