Годы

— Я прошёл учёбу в полковой школе в Карабудахкенте в ореховом саду с виноградом, — писал Старчак.

Затем его забрали в разведроту.

Сварчак писал:

«…Мы с Павликом Выженко, тоже юношей, пошли в нейтральную зону за разрушенный колодец, замаскировались. Вдруг на зорьке поднялась фигура. Павлик говорит: „Мишка, немец!“. Я с ходу снёс его. А второй выскочил — срезал Павлик его из автомата. Подали сигнал, что немцы готовят наступление. И сразу несколько десятков танков немецких из-за бугра! И мы остались отрезанными в кукурузнике Чечен-Балки (село называлось так: Чеченский аул). Ваня Пристенский и многие другие остались на поле боя раненые. И вот Миша Снегирёв и Ваня Кононенко решили отходить. После прикрывали наш отход огнём. Всё в порядке. Вот мы на перекрёстке в лощине, где стояли ПТР. Взвод Рахманова завязал бой с танками, подожгли 7 танков. Остальные ушли за бугор…

Нам принёс кушать отец Павлика Выженко, который был у нас поваром в разведроте, мы сели за склоном горы. Но, вдруг, снаряд. Мы в треугольник („Треугольником“ назывался окоп для противотанкового ружья. К. Р.). я очнулся в 421 мсб в станице Вознесенской. Меня контузило, откопали ребята наши, а Павлика ранило в живот. Я видел, как он открывал рот, что-то говорил, но я не слышал. Его похоронили возле школы в саду, там, где и остальных хоронили в Вознесенской. А отца его похоронили там же»…

О боевых делах наших бойцов даёт и статья в дивизионной газете «Вперёд, за Родину», в виде дневниковых записей командира пулемётной роты капитана Жукова о взводе младшего лейтенанта Киселёва.