Годы

Удобно расположившись, мы наблюдали за противником, время от времени делясь своими впечатлениями. Дорога, по которой двигались фашисты, как раз напротив высотки делала почти под прямым углом крутой поворот на восток. Прошёл почти час, а по дороге двигалась одна и та же нескончаемая мотоколонна. Небольшой, минуты на две интервал, и снова поток боевых и транспортных машин. И тут… Видимо, командир очередной немецкой колонны оказался более осторожным и решил обеспечить свою часть от нападения справа неподвижной боковой заставой, выслав её на высотку, где был наш наблюдательный пункт. Может быть и другое вызвало этот маневр врага, беспечность и плохая маскировка наблюдавших. Так или иначе, но на высотку повернули три танка.

До дороги было недалеко, и танки за минуту успели пройти большую часть этого расстояния. Нам была неясна цель противника, и мы медлили. Да и не мог же командир дивизии со своими заместителями сразу же показать спину врагу, это было не солидно! Ну, конечно, и бойцов наблюдателей постеснялись, и друг друга. Подполковник Пришанов и я ждали указаний комдива, а тот соблюдал командирское достоинство… до тех пор, пока вражеские танки с расстояния двухсот метров не хлестнули по высотке пулемётным огнём. Ну, а коль запели пули, то тут уж было не до соблюдения приличий, и все резво бросились вниз к «Виллису», вскочили в него, и вперёд!

Дорога петляла, и это не устроило водителя, он газанул по целине. А целина есть целина: бугры, ямы, кочки. Автомобиль подпрыгивал, и чтобы не вылететь, пассажиры цепко ухватились за скобы. Эти скобы не зря же выдумали янки!

Выползший к краю обрыва танк стал посылать вслед нашей автомашине снаряд за снарядом, и мы с начальником артиллерии предпочли за лучшее «покинуть» «Виллис». Когда опасность миновала, все собрались у дороги, стараясь делать вид, что, собственно, ничего не произошло. Случившиеся с нами, это так, пустяк, не стоит обращать внимания.

Гитлеровцы не ограничились тем, что сбили наш наблюдательный пункт с высоты. Не успели мы перевести дух, как вражеские танки, новая группа, двинулись к нашей оборонительной позиции. И начался бой. Немецкие танкисты с хода повели огонь из пушек и пулемётов по гвардейцам. А гвардейцы отвечали из миномётов, нескольких пушек, имевшихся здесь, и из стрелкового оружия.

Огонь нашей обороны не остановил немецкие танки, и они в развёрнутом боевом порядке продолжали наступать на наш передний край. Даже без бинокля было хорошо видно, как дрались до конца бойцы, забрасывая врага гранатами. Но сила солому ломит. И уцелевшие гвардейцы стали отходить вниз и в стороны от основной позиции. Гвардии полковник Неверов приказал начальнику разведки выдвинуть вперёд свой единственный резерв, счетверённую пулемётную зенитную установку, на помощь отходящим бойцам, часть которых уже садилась на свои автомашины, стоявшие у дороги.

Немцы потеряли один танк, кто-то из пехотинцев поджёг его у самого начала обрыва, и дальше не пошли. В дальнейшем, как говорят в официальных сводках, положение сторон не изменилось до ночи.

А ночью подразделения 2-й гвардейской оставили рубеж обороны и двинулись к Черкасску.

О следующем рубеже, о состоянии дивизии 8 августа 1942 года подробно доносил начальник политотдела дивизии старший батальонный комиссар Галушко в политдонесении № 272. Этот документ я привожу полностью.