Годы и дни Мадраса

Баласарасвати танцевала бхаратнатьям в манере абинайям. Традиционный канонизированный бхаратнатьям сошел в современность со стен храмов, на которых веками плясали каменные танцоры. Абинайям сохранили и донесли до наших дней живые люди, представители древней касты девадаси. Движения бхаратнатьям точны, техничны. Бхаратнатьям посвящен богам, и танцоры говорят с ними языком раз и навсегда установленных жестов. Абинайям Баласарасвати полон жизни, он посвящен человеку и обращен к обычным человеческим чувствам. Скульптурные позы ее танца были только фоном, а не основным содержанием. И на этом фоне жили лицо, тело и душа девадаси, которая стремилась донести до зрителей всю тонкость чувств и переживаний богов-людей, а не богов-идолов. Ее Кришна был человеком, чуть лукавым, добрым и влюбчивым, Сита показывала глубину женского страдания, а Шива при всей его мудрости обладал не очень хорошим характером, был не сдержан и сварлив. Баласарасвати, размышляя, осторожно лепила танцевальный образ, и он, созданный ее вдохновением и талантом, оживал, наполнялся искристым юмором, драматизмом поступков и конкретной правдой жизни. Повторяя свои танцы из года в год, она не создала двух одинаковых образов. Каждый раз пастушеский бог Кришна звучал у нее по-иному, а Сита наделялась то трагизмом, то лиризмом. Безупречные артистические интуиция и вкус ни на мгновение не изменяют ей. Если, танцуя, она неожиданно начинает петь, ее пение бывает столь же выразительным, как и танец. Она живет на сцене и сценой. И она работает на ней. Результаты этой работы потрясающие и необыкновенные. С небольшим перерывом она танцует три-четыре часа подряд. Ни один исполнитель не выдержал бы такой нагрузки, она под силу только творцу. Когда кончается концерт Баласарасвати и гремят аплодисменты, на сцене вновь появляется, скупо и мудро улыбаясь, очень усталая, немолодая женщина с пятнами пота на кофточке. Великая Баласарасвати — одна из тех, в ком живет подлинная Индия и ее древняя культура, не сломленная веками гнета и унижений.

…Двор танджавурских правителей в XVII веке славился своими музыкантами, певцами и танцорами. В замке-дворце почти каждый вечер устраивались концерты. Перед восседавшим на троне правителем выступали музыканты и танцоры. Все они были из касты девадаси. Люди этой касты посвящали своих женщин храмам, и те становились музыкантами, певицами и танцовщицами. Мужчины касты учили девочек искусству веселого служения богам. Сами они не танцевали, но были прекрасными учителями. Их называли «наттуванарами». Они знали тонкости бхаратнатьям, секреты впадания в экстаз и были строги и неумолимы. Каждая девочка должна стать храмовой танцовщицей или певицей — таков был закон касты. У женщин-девадаси не было иного пути. Они танцевали и пели в храмах, впадали в экстаз и посвящали свои песни богам и правоверным индусам. Бхаратнатьям был основным стилем танца девадаси. На севере Индии этот стиль исчез вместе с девадаси, когда в страну пришли мусульманские завоеватели. На юге англичане сделали немало для того, чтобы погибла древняя культура и искусство. Но девадаси бережно сохраняли старинные традиции. В тамильских храмах и при дворах раджей и правителей они продолжали танцевать бессмертный бхаратнатьям.

Самой знаменитой танцовщицей в Танджавуре в те далекие времена была Папаммал. Она положила начало плеяде талантливых музыкантов и танцоров. Ее дочь, Рукмини, была известным музыкантом и композитором. Ее внучка, Камакши, оказалась не менее знаменитой, чем бабка. Она была танцовщицей в танджавурском дворце, и ее последний танец был представлен на суд двора, когда актрисе уже исполнилось 75 лет. У Камакши было двое детей. Сын, Аппаккану, стал композитором, а дочь, Сундраммал, играла па вине. Свое умение и талант Сундраммал передала дочери Дханам, которая оказалась не только выдающимся исполнителем произведений карнатикской музыки, но и великолепной танцовщицей. Дханам умерла в 1938 году, оставив после себя дочь Джаямму и внучку Баласарасвати. Джаямма была незаурядным музыкантом и актрисой, и поэтому Балу все время окружали танцы и музыка. Баласарасвати оказалась наследницей бережно передаваемых из поколения в поколение семейных традиций. Она родилась в мае 1918 года, и первые звуки, которые коснулись уха девочки, были утренней рагой.

Когда ей исполнилось четыре года, пришел ее наттуванар. Его звали Кандаппан Пиллаи. Учитель был строг, педантичен и искусен. Он поднимал девочку на рассвете, показывал движения, объяснял их смысл и, отбивая такт тонкими сухими пальцами, заставлял ее повторять их. Он работал с ней, как со взрослой, не обращая внимания на неокрепшие ноги и детскую угловатость движений.