Годы испытаний. Книга 3. Разгром

«Грустный он, страдает по ней, видно, подумал он о Канашове. — Как бы его отвлечь? Чем можно помочь? Может, поговорить по душам, по-мужски?»

— А если не устанешь после проверки, заезжай ко мне на огонек. Сыграем в шахматы. Давненько я не играл.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

1

У командующего группой армий «Б» приподнятое настроение. Давно уже подчиненные не видели его таким добродушным. Но никто из его ближайшего окружения не понимал, чем это вызвано. Правда, он долго говорил сегодня с Паулюсом и после разговора с ним повеселел. Но в штабе Вейхса все, начиная от его начальника до рядовых штабных офицеров, недоумевали. Чему радоваться? Вот уже несколько дней подряд агентурная разведка сообщает тревожные вести: «Севернее в северо-восточнее Дона появились новые части в соединения русских. Советское командование что-то замышляет. По железной дороге Лиски — Новохоперск — Самойловка — Камышин обнаружена усиленная переброска войск противника». А сегодня данные аэрофотосъемки и воздушного наблюдения снова подтвердили ранее полученные сведения. В донесениях говорилось: «Русские подтягивают танковые войска к левому берегу Дона. Замечено оживление и перегруппировка отдельных частей на правом берегу Дона и юго-западнее Клетской».

Барон фон Вейхс просматривал сводки, донесения, новые сведения о сосредоточениях советских войск и снисходительно улыбался. Когда начальник штаба предложил усилить все виды разведки и главным образом воздушную, Вейхс сказал ему:

— Я вполне убежден, господин генерал, все эти передвижения русских всего лишь хитрый маневр. Перебрасывая одни и те же части и соединения, они пытаются ввести нас в заблуждение. Они пугают и думают, что мы клюнем на их приманку и отведем основные силы 6-й армии из Сталинграда. И тем самым хотят спасти задыхающуюся 62-ю армию, зажатую нами в тиски. — Вейхс встал и погрозил неизвестно кому пальцем. — У них ничего не выйдет. Им не удастся обмануть нас. Фюрер правильно делает, приказывая нам не распылять сил, сосредоточить их в Сталинграде и раздавить остатки шестьдесят второй армии. Я говорил с Паулюсом, и он меня заверил, что они очистят от остатков чуйковских войск последние кварталы города в ближайшие дни этой недели.

Начальник штаба не мог возражать компетентному мнению своего высокоавторитетного военачальника, который пользовался благосклонностью фюрера и был почитаем в высших военных кругах. До кого-кого, а до начальника штаба дошли слухи, что Вейхс представлен к высшей награде — «дубовые листья к рыцарскому кресту». Вот по этому случаю Вейхс находился в прекрасном настроении, вызывая недоумение подчиненных.

Позвонил командующий 3-й румынской армией. Голос взволнованный. Чувствуется, что он чем-то серьезно обеспокоен.

— Последнее дни, господин генерал, русские войска ведут разведку боем на ряде участков моей армии. По данным нашей разведки, отмечено появление танковых частей южнее Бобровского и Усть-Хоперского.

— Нам известно, — ответил Вейхс. — Не придавайте всему этому большого значения. Все это не более как хитрость русских. Если они и попытаются что-то сделать на отдельных участках малочисленными силами, мы быстро локализуем их. Поверьте мне. Я привык быть хозяином своего слова.

— Но, господин генерал, если они начнут наступать с танками? Вы же знаете, у меня в частях некомплект в людях, и главное, нет надежных противотанковых средств. 37-миллиметровые орудия на конной тяге. Их пробивная сила незначительна. Бить из них по русским танкам — что горохом в стену.

— Ну, ну, господин генерал, пока стены я не вижу. Не надо ее создавать из весьма еще некомпетентных фактов. Кой-какие меры мы примем. Могу вас порадовать. У ваших соседей справа дела идут хорошо. Они, как никогда, близки к цели. А с ее осуществлением вы будете дышать совсем легко. Спите спокойно, господин генерал! Я позвоню вам, когда надо будет готовить к параду в Сталинграде ваши доблестные румынские войска.

* * *

В тот час, когда командующий группой «Б» находился в великолепном настроении, многие его подчиненные были обеспокоены надвигающимися, как они чувствовали, грозными событиями. Сигналы, поступающие из различных каналов разведки, не могли их не беспокоить. Да и непосредственно в соединениях и частях обстояло все не так уж хорошо, как хотелось этого некоторым немецким военачальникам. По отдельным сведениям и личным неудачам в бою они хорошо знали, что 6-я армия топчется на месте — на одних и тех же позициях в Сталинграде. Реальных признаков, приближающих победу, пока не видно.

Мильдер возвратился из штаба Паулюса в подавленном настроении. Паулюс никогда еще не был таким рассерженным. Он бил кулаком по столу и кричал: «Отдам всех под суд, если кто посмеет не выполнить моего последнего приказа. Из-за вашей нерешительности я выгляжу идиотом перед фюрером. Мы уже обещаем взять Сталинград два месяца».