Впервые мы отрабатывали действия отдельного медицинского отряда особого назначения по ликвидации последствий применения бактериологического оружия. С этой проблемой раньше встречаться не приходилось. На нашу базу прилетел главком Военно-морского флота С. Г. Горшков. На катере осмотрел места базирования кораблей, заслушал доклады командиров соединений и мой. Посмотрел концерт самодеятельности в Доме офицеров, переночевал в доме отдыха офицеров авиадивизии и утром с аэродрома По-стовая улетел в Каменный Ручей. Во Владивостоке на разборе учения по соединениям нашей базы особых замечаний не было. В конце 1959 года получили приказ о расформировании Сахалинской военно-морской базы и передачи ее соединений и частей в состав Совгаванской военно-морской базы. Командира Сахалинской ВМБ капитана 1 ранга Ур-гана уволили в запас. Нужно было лететь на Сахалин. Проверил передаваемые соединения и части, взглянул на пролив Лаперуза и вернулся домой.
Были у нас и дни отдыха. В выходные дни, как правило, службой не занимались, если не было учений или чрезвычайных происшествий. В первой половине года часто по выходным играли в волейбол в спортклубе, команда одного соединения против команды другого или сборная базы против сборной города. Зрителей и болельщиков собиралось много. В июле провели спартакиаду соединений и частей. Спортивной работой руководил майор Владимир Иванович Петров.
Часто встречались с сослуживцами по Балтике. Алексей Константинович Белов, ранее служивший в 156 бригаде подводных лодок в Риге, и Войтюковы, Николай Демь-янович, его жена Тоня и дочка Тамара, ровесница Иры, приходили к нам в гости. Летом познакомились с Колосановыми и Каратаевыми. Михаил Семенович Колосанов служил в штабе базы в отделении ПВО. По природной склонности и жизненному опыту он охотник и рыболов, таким остался до сегодняшнего дня. Я сижу и пишу это повествование в Москве, а он с 15 ноября по 30 декабря бродит где-то в уссурийской тайге в поисках изюбра, кабана или косули. Его жена Лилия Степановна хозяйничала в доме и ходила на рыбалку. Сын и дочь учились в школе. Виктор Павлович Каратаев, тоже заядлый рыбак, служил в оперативном отделении штаба. Его жена Екатерина Павловна, мастер на все руки, возделывала и выращивала в условиях вечной мерзлоты овощи, цветы, стреляла из ружья лучше многих мужчин, а на рыбалке превосходила всех рыбаков гарнизона. Местное общество охотников втянуло и меня в свой коллектив. Купил ружье «Тулку» 16-го калибра, патронташи и необходимые принадлежности. Удачливого охотника из меня не получилось. За полтора года добыл одного рябчика, одного глухаря и одну утку, которую на моих глазах сожрал тюлень, пока я ждал когда волна прибьет ее к берегу.
М.С. Колосанов и В. П. Каратаев приобщили меня к рыбалке. Поначалу на двух грузовых машинах, группой 25–30 человек, выезжали к устью реки Тумнин на рыбзавод, в 35 км от поселка Желдорбат. У причала, привлекаемое отбросами завода, собиралось бес-численное множество красноперки. Ловили ее на удочку. Наживкой служила та же рыба. Сначала это захватывало, но через 2–3 часа спортивный интерес пропадал. Машина быстро заполнялась рыбой, и рыбалка заканчивалась. В одну из поездок решили попытать счастья на речке Урике, впадающей в реку Тумнин недалеко от устья. В шлюпке нас было четверо:
Колосановы, Мария Антоновна и я. Шли под мотором самым малым ходом, забросив спиннинги с бортов и буксируя их за кормой. Мне повезло. Минут через 20–30 что-то зацепил спиннингом. Начал выбирать леску и к радости всех вытащил симу – рыбу семейства лососевых – весом килограммов пять. Вышли в Тумнин и поднялись километра на четыре вверх по течению. Там Михаил Семенович и Мария Антоновна выловили по небольшому, килограмма на 3–4, тайменю. Охотились за тайменем с переменным успехом. Остальные офицеры и их жены продолжали удить прожорливую красноперку у причала завода.