Годы огневые

Перед нами фотографии лондонского пакта 1915 г., на основании которого Италия в 1918 г. оккупировала Юлийскую Крайну. Пламя сургуча, скрепившего это свидетельство империалистического передела мира, перекипулось на крыши домов культуры словенского народа, уничтожавшихся итальянскими фашистами.

На другой фотографии — горящее здание «Народного дома» в Триесте, сожженного в 1920 году итальянскими шовинистами. Далее — развалины словенских школ в Триесте, затем картина погрома в помещении демократической газеты «Иль Лафаторе» в Триесте… Я побывал в редакции этой газеты. Я не увидел там, правда, разбитых окон, но зато услышал о стотысячном штрафе, наложенном Военным управлением союзников на эту газету за гащнту национальных прав населения. Пожалуй, этот штраф нанес газете не меньший ущерб, чем памятный погром фашистских хулиганов в 1921 году.

По той же неизбежной аналогии извещение итальянского комиссара Пулья от 1919 года о закрытии хорватских школ, помещенное в альбоме, напоминает недавнее распоряжение подполковника Симони о закрытии югославских школ в Триесте…

Вот итальянский декрет 1921 г. о насильственном изменяй фамилий югославов на итальянские в Лабине. 500 тысяч словенских фамилий были заменены итальянскими. Итальянские власти запретили употребление всякого языка, кроме итальянского. Они преследовали не только язык, но стремились истребить тех, кто на нем говорил. Мы видим фотографию итальянского концентрационного лагеря на острове Рабе, где было заключено четырнадцать тысяч словен и хорватов. Пустыня, голый камень и жалкие полотнища палаток. Только в течение двух месяцев в лагере на Рабе умерло от голода 470U человек. Вот фотография человека, умерщвленного голодом. Трупы расстрелянных. Портрет женщины из деревни Рязанцы в Истрня: фашисты ослепили ее за то, что она любила свою родину, свой народ, свою культуру и не хотела стать рабыней…

Так рассказывает эта правдивая книга о том, что предприняли итальянские захватчики, чтобы сделать Юлийскую Крайну не словенской, а итальянской. Но ничего не вышло из этой преступной затеи. И народ Крайны поднялся вместе с народами Югославии, чтобы освободить свою родину. Книга рассказывает об этой героической борьбе языком документов и фотографий. Только на основных оборонительных подступах к Триесту пали смертью храбрых 20000 югославских бойцов, а в уличных боях в самом Триесте сложили головы 8 тысяч героев югославов. В то же время новозеландский корпус, принимавший участие в операциях на территории Юлийской Крайны, потерял… пять человек. И это понятно. В те дни, когда югославские войска уже взяли Триест и окончательно разгромили немецкие части, новозеландский корпус союзников находился еще в районе Венеции. И все же сейчас находятся люди, которые не желают понять, ценой каких усилий югославский народ добился освобождения всей территории своей родины.

Наконец, перед нами — документы и фотографии, рассказывающие о нынешней жизни «оберегаемой» союзными войсками Юлийской Крайны. Снимки изображают толпы народа, ожидающие приезда членов межсоюзнической комиссии по изучению вопроса об итало–югославской границе. Я тоже был свидетелем того, как пятнадцать тысяч рабочих Тыржнча прождали приезда комиссии целый день под дождем, чтобы вручить ей свои требования о присоединении Юлийской Крайны к Югославии. Но «специальные» проводники провезли комиссию мимо Тыржича…

Видно те, у кого сейчас в руках власть в Триесте, не хотели, чтобы члены комиссии узнали о пожеланиях народа. Да и вообще многого не хотят люди, распоряжающиеся теперь в зоне «А» Юлийской Крайны. Смотрите на эти снимки! На мостовой лежит распростертая в крови убитая женщина. Она убита не в дни Муссолини, а в 1946 году. Ее как жертву фашистского террора граждане города покрынают югославским флагом. Вот картина избиения и разгрома демонстрации антифашистов полицейскими, избивающими людей дубинками; за этим занятием мы видим солдат и офицеров той армии, которую привыкли уважать как участницу войны против фашистской Германии и империалистической Японии.

Тяжелое впечатление производят эти современные снимки из города Триеста. Они напоминают времена фашистских погромов. Среди них — фотография смертельно раненого в Триесте в марте 1946 года югославского майора Стане Циндера, избитого там же священника Ивана Бидовена. Фашистский сброд в г. Торица манифестирует совершенно так же, как это было при Муссолини. Его охраняют от справедливой ярости народа союзные полицейские.

Никто не сможет отвертеться от обличительной речи этих фотографий. Некоторым будет неприятно на них смотреть. Но ведь это документы, их не уничтожишь! Я видел, как полицейские ловили смелых фоторепортеров во время избиения демонстрантов–антифашистов на площади Упита в Триесте, стараясь проломить им головы их же фотоаппаратами. Но не удавалось все же скрыть правду!