Годы риса и соли

Ибн Хальдун, наиболее влиятельный из мусульманских историков, говорит в своей книге «Мукаддима» о великом цикле династий, и большинство китайских историков также отмечают циклическую модель истории, начиная с историка династии Хань, Дун Чжуншу, в своей работе «Густые росы весенних и осенних летописей», – систему, которая, по существу, является продолжением мысли самого Конфуция, которая, в свою очередь, продолжается в «Комментариях к эволюции ритуалов» Кан Ювэя, где говорится о трёх эпохах, каждая из которых – хаос, малый мир и великий мир – проходит через внутренние смены хаоса, малого мира и великого мира, так что три становятся девятью, затем, воссоединяясь, восьмьюдесятью одним, и так далее. Индуистская религиозная космология, которая по сей день является единственным упоминанием этой цивилизации об истории как таковой, также говорит о великих циклах: сначала кальпа, день Брахмы, который составляет 4 320 000 000 лет, разделённая на четырнадцать манвантар, каждая из которых разделена на семьдесят одну маха-югу длиной 3 320 000 лет. Каждая маха-юга, или Великая Эпоха, делится на четыре эпохи: Сатья-юга, эпоха мира, Трета-юга, Двапара-юга и Кали-юга, предположительно – эпоха наших дней, эпоха упадка и отчаяния в ожидании обновления. Эти временные промежутки, куда более продолжительные, чем у других цивилизаций, предыдущие комментаторы зачастую находили чрезмерными, но нельзя не признать, что, чем больше мы узнаём о древности Земли благодаря найденным на горных вершинах окаменелым морским раковинам, перпендикулярно вросшим друг в друга наслоениям каменных отложений и тому подобному, тем сильнее кажется, что индийский самоанализ проник сквозь завесу прошлого и наиболее точно угадал истинный масштаб истории.

Но как бы то ни было, во всех этих случаях циклы возможно наблюдать, лишь игнорируя большую часть событий, достоверно происходивших в прошлом, и скорее всего теории эти основаны на круговороте календаря и повторении времён года, где цивилизации рассматриваются, как листья на дереве, проходящие через цикл роста, увядания и нового роста. Но возможно, история не копирует это поведение и каждая цивилизация имеет свою уникальную судьбу, которую нельзя вписать в циклическую модель, не исказив того, что произошло в действительности.

Так, стремительное распространение ислама не вписывается ни в одну известную циклическую модель, в то время как его популярность, возможно, обусловлена тем, что ислам предлагает не цикл, а движение к Богу, и несёт один простой посыл: сопротивление великому соблазну усложнения, которым заняты большинство мировых философий, в угоду удобопонятности для масс.