Годы в Белом доме. Том 2

Никсон произвел немного изменений в унаследованную им политику на субконтиненте, за исключением принятия более теплого тона в отношении к Пакистану. Мы с ним – как единственные высокопоставленные официальные лица – были глубоко признательны за роль Пакистана в качестве канала связи с Китаем. Это была услуга, за которую руководители Пакистана, к их чести, никогда не требовали никакой взаимности или специального отношения. Единственным конкретным жестом, который сделал Никсон, – и это тоже было в порядке сохранения обещания, сделанного его предшественником, – явилось одобрение летом 1970 года небольшого пакета военного снаряжения для Пакистана. Это должно было стать «одноразовым исключением» в эмбарго на американские вооружения. В него входили около 20 самолетов и 300 бронетранспортеров, но не было ни танков, ни артиллерии. Пакет был на сумму 40–50 млн долларов (или несколько больше, в зависимости от типа выбранных самолетов). Индия, которая увеличивала свои военные закупки в среднем до 350 млн долларов в год, – почти в 10 раз больше этой суммы, – подняла бурю протеста. В то же самое время Индия обвиняла нас во вмешательстве в ее внутренние дела, потому что некоторые из сотрудников нашего посольства – вероятно, самого многочисленного посольства в нашей дипломатической службе – периодически встречались с оппозиционными лидерами. Это не являлось выполнением спланированной Вашингтоном стратегии, а представляло собой естественную деятельность в стране с наличием свободных институтов; это было странное обвинение для руководителей демократической страны. Но буря вскоре все-таки разразилась.

К 1971 году наши отношения с Индией достигли состояния раздраженно напускной сердечности, подобно супружеской паре, которая и разводиться не желает, и жить вместе не может. Наши отношения с Пакистаном были отмечены сверхъестественной дружбой, у которой было мало конкретного содержания. На субконтиненте, по крайней мере, альянс с Соединенными Штатами не представлялся дающим значительные выгоды по сравнению с неприсоединением.

В начале 1971 года ни один из наших руководящих политических деятелей не думал, что субконтинент попадет в число приоритетов в нашей повестке дня. Казалось, он не требовал никаких немедленных решений, кроме ежегодных программ помощи и усилий по ликвидации последствий трагических естественных бедствий в конце 1970 года. Он оказался идеальной темой для долгосрочных исследований. Я дал указание подготовить три таких документа в конце 1970 года. Два касались советской военно-морской мощи в Индийском океане и вытекающих последствий, третий анализировал нашу долгосрочную политику в отношении Индии и Пакистана, включая цели Советского Союза и коммунистического Китая, и взаимосвязь между ними. Каждое из этих исследований не требовало никакого срочного решения на довольно большую перспективу; не было расчетов и в плане какого-либо серьезного кризиса.

Два циклона

С самого начала своего создания Пакистан стремился к обретению надежной законности. Ни одно правительство после смерти основателя государства не пробыло полный срок на своем посту. Каждая смена власти происходила путем того или иного переворота: военное правительство сменялось гражданским и, наоборот, при доминировании военных. 1970 год, как ожидалось, будет годом конституционного правительства. Выборы должны были в итоге пройти в декабре. Президент Пакистана Яхья Хан нанес визит Никсону в октябре во время празднования 25-летия создания Организации Объединенных Наций, когда Никсон передал ему уже описанное здесь послание для Чжоу Эньлая. Я воспользовался возможностью, чтобы спросить Яхья Хана, что случится с полномочиями президента после выборов. Яхья Хан был предельно откровенным. Он предвидел образование множества партий как в Западном, так и в Восточном Пакистане, которые будут постоянно бороться друг с другом внутри каждой части страны, а также между собственно этими двумя частями. В силу этого президент останется арбитром политики Пакистана.

Перед тем как его предсказание подверглось проверке, разрушительный циклон обрушился на Восточный Пакистан 12–13 ноября. Согласно большинству отчетов, как я написал Никсону, это было крупнейшей катастрофой столетия в плане разрушения собственности и человеческих жертв, как предполагалось, около 200 тысяч человек погибло. Всесторонняя программа по оказанию помощи, которую Никсон приказал осуществить, могла только затронуть внешнюю сторону страданий. Усилия по восстановлению носили хаотичный и неэффективный характер. Оппозиция обвинила правительство Яхья Хана в полной некомпетентности и даже хуже того. Политическая буря, разразившаяся в конце, оказалась даже более разрушительной, чем природная.