Golden Age (СИ)

- Отогревайся, желательно молча, - буркнул король. Болтать с тельмарином у него не было ни малейшего желания. К нему и его собратьям Эдмунд испытывал только ненависть, жаркую, жгучую, что согревала получше любого костра. К Питеру относились бесцеремонно, когда как к правителю, даже плененному, благородные люди должны проявлять почтение. Порой Эдмунду казались, что даже Джадис он ненавидел меньше, хотя, возможно, за прошедшие годы злость на Белую Колдунью и поугасла. Она канула в прошлое, а в настоящем появились враги более материальные и опасные… Король рассеянно потер палец, на котором раньше красовался серебряный перстень. Его отсутствие раздражало сильней, чем он мог предположить. Стоило задуматься, уйти в себя, и рука сама тянулась, чтобы потереть освободившуюся фалангу. Она словно напоминала, кто он такой на самом деле. Он король Нарнии, Эдмунд Справедливый, ее страж и блюститель закона, разведчик и дипломат, а не грязный, ничтожный и презренный тельмарин родом из северных деревень…

Эти гордые, возвышенные мысли прервали самым бесцеремонным образом.

- Хорош прохлаждаться! Или вы отдыхать сюда пришли? – грубо гаркнули у самого уха. Каспа тут же вскочил, виновато опустил голову. Эдмунд исподлобья посмотрел на командира, возвышающегося над ним.

- Я уже закончил, - процедил он, с трудом сдерживая себя. Бытность королем не прошла даром: столь неуважительное отношение к себе выбешивало, холодило кровь и рождала ледяную ярость где-то рядом с сердцем.

- И что? Больше заняться нечем? А ну встал, быстро! – Эдмунд, пообещав про себя лично разделаться с этим типом, когда придет срок, подчинился. – Лошадьми займись. Напои и накорми. Или ты уже не конюх?

Эдмунд скрипнул зубами. Легко сказать: до ручья коней не довести, они все ноги себе переломают, а это значит, что придется таскать воду ведрами, пока они не утолят жажду. Это была тяжелая и изнурительная работа. Каспа вздохнул сочувственно и поспешил туда, куда отправили его самого. Король же потащился выполнять данное ему поручение.

Лошади Тельмар были очень изнурены. Худые, уставшие, они печально качали головами и вздыхали. Эдмунд, сам мрачный и хмурый, подхватил ведро и поплелся выше в скалы, к источнику. Этот крутой, непростой путь пришлось повторить множество раз, из-за чего дыхание сбилось и сердце колотилось о поломанные ребра. Закончив и напоив коней, молодой человек похлопал гнедого коня по шее. Тот устремил на него грустный, разумный взгляд, от которого сердце неприятно заныло. Эдмунд вспомнил своего Филлипа, преданного друга и товарища, компаньона во стольких приключениях. Вскочит ли он вновь в седло своего разумного коня? Удастся ли ему и государю выбраться на волю?

Они с Питером бывали во многих переделках. Когда старший брат выручал и вытаскивал младшего, когда наоборот – всякое бывало. Эти приключения остались между ними, ведь сестры бы не поняли: Сьюзен распереживалась бы за то, что давно прошло, а Люси бы заволновалась, что ее не было рядом в трудный момент. Никогда они не отчаивались, не прекращали борьбы, и Аслан, видя их усердие, проявлял милосердие к своим вассалам. Из каких только передряг они ни выбирались!.. Эта, без сомнений, претендовала на звание худшей, ибо время шло, а выхода Эдмунд не видел.

Их отряд отправился в путь самым первым. Ему была поручена задача первостепенной важности – доставить государя Нарнии в сердце земель Тельмар. Казалось, остатков везения хватило лишь на то, чтобы Эдмунд попал именно в эту группу, но на этом фортуна и иссякла. Он стал одним из тридцати воинов, что вышли в горы. Остальные выжившие в тяжелой битве задержались в крепости, дабы не дать подкреплению пуститься в погоню. Король слышал, как об этом вполголоса говорили командиры, и лишь это внушало ему некоторую надежду на светлое будущее. Помощь следует за ними под руководством Сьюзен, осторожной, разумной Сьюзен, которая не станет допускать глупых ошибок… Сьюзен…