Голгофа

— Но Саша не боится. Она, мне кажется, ничего не боится.

Бутенко с минуту размышлял, а потом, щелкнув пальцами, поднялся:

— Отлично! Я сейчас соберу военный совет.

И мужчины снова пошли в свою комнату, а хозяин дома Аверьяныч отправился в лес искать подходящие грибы. Кроме того, пообещал Соне привести ей из соседней деревни двух служанок — мать и дочь. Это были хорошо знакомые ему люди, и он уверил Соню, что на них можно во всем положиться.

Мужикам идея Нины Ивановны сразу понравилась. Качалин хотел было ехать с Сашей сам, но Бутенко его отговорил. Решили отправить с ней в Москву Евгения, и на автомобиле скоростном, бронированном — такой стоял в гараже и предназначался для Качалина, однако документы на право его вождения были и у Евгения.

На сборы потребовалось немного времени, и вечером, в восьмом часу, Саша и Евгений уже входили в квартиру Сапфиров, которая находилась на берегу канала поблизости от дома, где жила семья президента.

Саша позвонила юристу. Тот долго допытывался, кто ему звонит. Саша говорила, что она падчерица Сапфира, что юрист был у них на питерской квартире, и она, Саша, вместе с сыном Сапфира показывали ему террариум.

— Ах, да, знаю, конечно. Знаю, но что вы от меня хотите?

— У меня к вам письмо от тети Сони. Да и так… хотела бы вам кое–что сказать.

— Хорошо, я приеду. Но только не сейчас, а завтра в двенадцать часов дня.

В назначенный срок к дому подъехали две машины. Юрист ездил с большой охраной. На лифте поднялся отряд из пяти человек: двое прошли в квартиру, все обследовали, а затем, оставив у двери двух часовых, мягко вкатился Тетя — Дядя.

Пили кофе. Саша умело разыгрывала современную девицу, сидела в кресле в рискованно короткой юбочке и еще более рискованно, закинув одну ногу на другую. Юрист, бросая невольные взгляды на ее ноги и по достоинству их оценивая, все больше проникался доверием к Саше, читал и перечитывал короткое тревожное письмо Сони, которое, кстати говоря, составил Качалин и он же подписал.

«Дорогой …… Забыла, как Вас зовут, простите меня, глупую. Мне с этими деньгами совсем заморочили голову, Николай меня пугает, советует послать письмо в правительство Примакову и в российский Центробанк Геращенко, а я знаю, что он плут великий, слышала это от Сени, а Николай говорит, пусть он освободит нас от этих проклятых миллиардов и пошлет их в Приморье и в Кузбасс шахтерам, и накормит там голодных детей, даст зарплату учителям, и тогда уже они не будут показывать на нас пальцем и требовать арестовать, судить, и на всю жизнь запереть в тюрьму, как будто я какая преступница.

Не знаю, не знаю, что мне делать. А тут еще мои ноги. Они совсем не ходят, и мне требуются две женщины, чтобы за мной ухаживать и возить меня на коляске.

Приезжайте, пожалуйста, помогите решить мне все мои проблемы. Я живу в селе, где меня лечит березовым грибом один хороший человек, хотя он и гой. А в Питер я ехать боюсь, там недавно снайпер застрелил Малевича. Мы его знали, он помогал Сене, а Сеня помогал ему, а им обоим помогал Субчик, уже наш, такой хороший человек. Но я заболталась, а нам надо встретиться, и говорить мы будем без Николая, а с вами вдвоем. Я от него устала и не могу бежать, потому что мои ноги, — о, мои ноги!.. Ваша Соня».

На следующий день к вечеру машина, в которой за рулем сидел Евгений и рядом с ним охранник юриста, а в заднем салоне — Юрист и Саша, и сзади следовавшая по пятам машина с четырьмя охранниками въехали в Сосновку.

В гараже Саша с юристом прошли в комнату–пристройку, а охранники расположились так, чтобы все видеть и в случае опасности отбить любое нападение на их хозяина.

Саша беспечно разыгрывала роль радушной хозяйки, — она и вообще вела себя раскованно, не прочь была пококетничать с кавалером, которого, как она ему сказала еще в дороге, считала вовсе не противным, а скорее даже забавным и очень милым.

Юрист же тянулся к ней так, будто его схватили токи могучего магнита, и оттого он испытывал неизъяснимое волнение.

Пришел Павел Огородников, Саша представила его как хозяина гаража. Любопытный, желающий все знать Тетя — Дядя выразил восхищение гаражом, стоявшими в соседнем помещении двумя новыми машинами — «Фордом» и «Мерседесом», спросил:

— Вы, верно, преуспевающий бизнесмен?

На что Павел бодро и с гордостью ответил:

— Я преподаю в школе, — мы теперь все так… живем не тужим.

Из холодильника достал консервы, копченую колбасу и все, что нужно было к чаю и кофе. Юрист обрадовался и без приглашения сел за стол, но вдруг помрачнел, схватился за живот и застонал. Саша смотрела на него с недоумением. Она вскипятила чайник и хотела разливать чай, но юрист стонал все громче, раскачивался над столом и ни на кого не смотрел.

— Что с вами? — подошла к нему Саша.

— Ничего, ничего… это у меня бывает. Аппендицит разыгрался.

С трудом поднялся и, согнувшись, поплелся к дивану. Лег на спину и велел позвать Олега.

— Кто это — Олег?

— Охранник. Он там, за дверью.

Саша вышла и увидела парня в просторной кожаной куртке, в берете с круглой, как медаль, эмблемой на лбу. Она видела его в московской квартире.

— Вы Олег?