Голландская могила

Хеннинга My, к его величайшему сожалению, к расследованию привлекать не стали. В его обязанности уже входило руководить патрулированием национальных парков и координировать работу местных инспекторов, поэтому находиться ещё и на Птичьем мысу ему было бы затруднительно. Вместо этого роль знатока местности и помощника следствия отвели Тому Андреассену.

– Вы сначала заселитесь в отель? – спросил он, заглянув в кабинет. – И, наверное, хотите чего-нибудь перекусить?

Но Люнд Хаген вспомнил об одном деле, которое никак нельзя было откладывать.

– Кто у вас отвечает за связи с общественностью? С нами в самолёте было полно журналистов. И если они сейчас не сидят у вас в приёмной, то бродят по Лонгиеру и мутят воду. Я бы не хотел, чтобы они добрались до возможных свидетелей. Но я, наверное, хочу слишком многого?

– Об этом не беспокойтесь, – из-за спины Тома Андреассена показался Хьелль Лоде. Он так насел на Анну Лизу, что та в конце концов сдалась и разрешила ему подключиться к расследованию, ведь он лучше других знал старые голландские захоронения на Земле Принца Карла. Хьелль Лоде никогда не упускал возможности съездить в Ню-Олесунн.

– Журналисты наверняка уже сидят в ближайшем пабе и раздумывают, как им лучше добраться до места. Они, скорее всего, уверены, что убийца разгуливает по Ню-Олесунну.

– О господи, – Анна Лиза вскочила, – а ведь ты прав. Надо предупредить авиакомпании, чтобы не вздумали отправить в Ню-Олесунн чартер.

– Эй, а что с прессой? – крикнул ей вслед Люнд Хаген. – Нам надо срочно организовать пресс-конференцию. Кто у вас отвечает за связи с общественностью?

– Туре Айкер, – ответил Хьелль Лоде, – но он в отпуске, в Таиланде, и вернётся только через несколько недель.

Жители Лонгиера недоумевали. Мало того что в старой могиле нашли отрезанную человеческую голову. Так ведь эта голова ещё и неизвестно кому принадлежала. Из дома в дом быстро поползли слухи. Местные задолго до губернатора поняли, что пропавших без вести на Шпицбергене нет.

Сначала они решили было, что убитый – русский, но благодаря неофициальным источникам и хорошо налаженным связям с Баренцбургом вскоре стало известно, что и там подходящих кандидатур на роль жертвы нет. Завсегдатаи местных пабов узнали обо всём задолго до того, как эти сведения подтвердили официальные источники.

Но с приездом криминальной полиции атмосфера в городе изменилась. В ней словно появилась своеобразная торжественность. Горожане даже чувствовали себя отчасти польщёнными. Умершего никто не знал, поэтому никто не боялся и не грустил – разговаривая по телефону с друзьями и родственниками на материке, местные скорее испытывали гордость. «Ну да, – говорили они, – убийство, да». Но ситуация затягивала – почти как детективный сериал по телевизору.

Естественно, были и те, кто считал, что во всём виноват белый медведь, напавший в прошлом году на какого-нибудь туриста. Но всё это были люди, которые вообще любили байки про белых медведей и рассказывали их при любой возможности.

Во всяком случае, обстановка сложилась странноватая.

Журналисты местных не интересовали. Когда представитель прессы пытался что-нибудь выведать у местных жителей, те будто бы отгораживались стеной безразличия, принимали скучающий вид и начинали говорить монотонно и занудно. Но рассказать им было нечего.

«Нет, – отвечали они, – в Лонгиере у нас вообще спокойно. Никто ничего не крал и преступлений никаких не совершал. Ну, разве что некоторые ездят слишком быстро. Нет, в Лонгиере всё прекрасно. Отличная школа, природа замечательная. Детям тут хорошо. Всё тут чудесно. И без вести никто не пропадал – разве журналисты ещё не знают? Убитый – судя по всему, приезжий».

Том Андреассен отвёз четырех следователей в отель, где каждому выдали ключи от одноместного номера. В отеле полицейские приятно удивились, увидев, что лобби соответствует самым высоким стандартам, а за ним располагается большой холл с камином и широкими панорамными окнами, из которых были видны город, горные склоны и ледник Лонгиербреен. Обстановка в номерах была скромной, но там имелись маленький телевизор и непременный холодильник с пивом и газировкой. Здесь было бы хорошо даже любителю городского комфорта.

Полицейские договорились поужинать в кафе рядом с холлом. Других постояльцев там не было, а обходительный официант быстро принёс меню и прокомментировал самые экзотические из блюд.

– Выбери лучше что-нибудь стандартное, – прошептал Том Андреассен Яну Мелуму, который нацелился было на солёную тюленину, – я лично против тюленины ничего не имею, но если ты раньше её не ел, то можешь заработать несварение желудка. Особенно если поесть её перед сном. Возьми лучше зубатку с грибами.

Полицейские заказали по пиву и уселись за стол в ожидании еды.

– Ну, что скажете? Как вам наше дельце? – с любопытством спросил Том Андреассен.

– А сам-то ты что скажешь? Ведь это же ты первым узнал обо всём, верно? – и Отто Карлсен дружелюбно улыбнулся. Он привык, что полицейские в провинции свято верят в способности криминальной полиции раскрывать дела намного быстрее, чем они сами.