Голландская могила

Движение на шоссе было плотным, в Схевенингене им пришлось заехать в местное полицейское отделение, так что до старого каменного дома Йоостов они добрались только к пяти. Им открыла дочь, Хелена, которая сказала, что как раз сейчас к ним пришёл врач. Он поднялся на второй этаж в комнату матери – принёс ей успокоительное. Днём она начала плакать и никак не могла остановиться.

Вся семья жила сейчас надеждой, что норвежские полицейские – ведь кто их знает, как они работают – ошиблись и перепутали Мартена с кем-нибудь ещё. Неужели тот факт, что кого-то не оказалось в списках покинувших Лонгиер пассажиров, означает, что нужно вот так пугать близких этого человека? Они возмущались и убеждали друг друга, что сведения, предоставленные семейным стоматологом, докажут, что убитый – вовсе не Мартен, а какой-нибудь неизвестный норвежец. Вслух они выражали надежду, что сын вот-вот позвонит. Что он расскажет об удивительной природе и обо всех потрясающих кадрах, которые ему посчастливилось поймать, и после этого разговора всё опять наладится. И кошмар закончится.

Но в воздухе висел невыносимый страх, незримо сковывающий каждого члена семьи. Семейство Йоостов всегда было гостеприимным, но сдержанным. Они считали правильным, чтобы гости разувались, прежде чем пройти в гостиную, чтобы они останавливались на пороге и дожидались приглашения зайти в комнату и не садились в кресла и на диван, пока им не предложат.

Сейчас же в дом устремились малознакомые соседи, которые едва не кричали о своей симпатии и сочувствии. Вчера один из них даже обнял Йооста. Эти люди, многие из которых прежде вообще друг друга не знали, теперь обеспокоенно переглядывались. Они заходили на кухню, варили кофе и разливали его по совершенно неподходящим чашкам. Накрывшая их дом волна сочувствия смыла всякую надежду, за которую семья ещё цеплялась. Йоосты стали молчаливыми свидетелями того, как их собственный дом превратился в дом скорби.

Господин Йоост сидел в гостиной и смотрел в окно на старую яблоню. Он повернулся к полицейским. Глаза у него покраснели.

– Это мы одолжили ему денег на поездку, – сказал он, – мы в последнее время что-то не ладили. Мартену всё время не везло. И он ходил какой-то потерянный. Но и упрямый. А потом получил этот заказ от «Гео». Вы же их знаете, да? Международный журнал о природе. Работать с ними – большая честь… – его голос становился всё тише и тише, а потом он совсем умолк.

Дочь жестом пригласила полицейских сесть, и они уселись на самый краешек низкого мягкого дивана. Полицейские сообщили, что норвежская криминальная полиция считает это убийством.

– Убийством? – отец вздрогнул. – Нет, это невозможно. У Мартена на Шпицбергене вообще знакомых нет. Кому понадобилось бы его убивать? Он поехал туда делать репортаж про арктическую природу. Эти норвежские полицейские наверняка ошибаются. Скорее всего, это несчастный случай, – Йоост все больше распалялся. Почему полиция полагает, что его сына убили? На него что – напали? Его ограбили?

Полицейские пустились в объяснения.

Господин Йоост и Хелена слушали молча, словно оцепенев. Потом отец закрыл лицо руками и тихо заплакал. Со стороны двери раздался протяжный вой, от которого полицейские вздрогнули – нет, звук не был слишком громким, но вой никак не прекращался. Врач уговорил госпожу Йоост спуститься в гостиную и поговорить с полицейскими. Он полагал, что это пойдёт ей на пользу…

После того как личность убитого была установлена, следователей в Лонгиере интересовало лишь одно: куда отправился Мартен Йоост после того, как вечером шестого марта сошёл с трапа самолёта? С кем он разговаривал, где ел и где ночевал? Люнду Хагену нужно было самое детальное описание, секунда за секундой, начиная с прибытия Мартена на Шпицберген и заканчивая его смертью и тем, как он очутился на Птичьем мысу.

Сначала полицейские полагали, что это будет несложно. В конце концов, Лонгиер – городок маленький и спрятаться в нём непросто. Но чем больше они искали, чем больше людей опрашивали, тем сложнее удавалось найти какие-то доказательства того, что голландец вообще побывал в Лонгиере.

Таксисты его не помнили, и водители автобусов тоже. Впрочем, как объяснили сами водители, это вовсе не означало, что он не ездил ни на такси, ни на автобусе. На Шпицберген постоянно приезжали иностранцы, и то, что кого-то из них попросту не заметили, могло оказаться чистой случайностью. Вот если бы он скандалил или странно себя вёл – тогда дело другое.

В конце концов они всё же отыскали свидетельницу, видевшую Мартена Йооста в самолёте, который летел в Лонгиер с материка. Одна из сотрудниц паба «Круа» сидела в самолёте неподалёку от Мартена. И она утверждала, что видела его в автобусе, следовавшем из аэропорта в город. Сошла она раньше и поэтому не знала, где вышел Мартен.