Голландская могила

– Не помешает лучше узнать местность, – сказал Кнут. Внезапно он вспомнил гостевую книгу из «Райского уголка». На небольшом холме неподалёку от Ню-Олесунна стояла почти развалившаяся хижина без крыши. Кнут замедлил ход и указал на неё, но Турбьёрн покачал головой и махнул рукой – это явно означало, что им нужно идти дальше. Приближаясь к мраморному руднику на полуострове Блумстрандойя, они завернули на пляж, спрятанный между высокими крутыми холмами. Выезжая из Ню-Олесунна, они планировали заночевать в губернаторском домике, одном из четырёх старых запираемых на ключ и оставшихся со времён работы рудника.

Домик располагался на возвышенности над пляжем. Рядом стояли несколько старых лавок и стол из грубой древесины, потемневший за много лет, проведённых под открытым небом. Дорожка поросла мягким зелёным мхом. Некоторые камни покрылись слоем красно-оранжевых лишайников. Раскрытые белые бутоны полярного мака на хрупких тонких стеблях едва заметно трепетали на ветру. Жители Ню-Олесунна любили приезжать в домики Блумстрандойя, но сегодня вечером они пустовали.

Кнут отпер навесной замок, открыл низкую узкую дверь и вошёл внутрь. Там было гораздо холоднее и пахло парафином и влажной древесиной. Было заметно, что ставни уже очень долго никто не трогал.

– А ты разве не заезжал сюда с полицейскими из Осло? – Кнут повернулся к Турбьёрну. Тот взял ружьё и, выпрыгнув из надувной лодки, направился к нему.

– Нет, у нас не было с собой ключей. Ну, как ты видишь, сюда никто и не пытался проникнуть.

Внутри царил полумрак. Тем не менее, слабого света от двери было достаточно для того, чтобы Кнут смог пробраться на кухню. Он зажёг свечу, вставленную в стоявшую на лавке бутылку. Турбьёрн в это время пытался открыть ставни. Вечерний свет залил комнату.

– Да, похоже, тут уже давно никого не было, – крикнул Кнут через дверь Турбьёрну, который продолжал копошиться снаружи.

Тот подошёл к двери и пристально взглянул на напарника.

– Ты что, надеешься найти что-нибудь, связанное с тем убийством? Мне казалось, что губернатор сообщил, что расследование прекращено?

Кнут выглядел немного встревоженным. Это его состояние было прекрасно знакомо Турбьёрну.

– Лишний раз не помешает.

Они стояли на кухне. И в маленькой спальне слева, и в гостиной справа виднелись узкие кровати с заправленным бельём. Поездка на лодке заняла всего пару часов, и поэтому ложиться спать ещё не хотелось.

– Ну, что будем делать?

– Я совсем не устал. А ты?

– И я.

– Может, переночуем тут?

– А знаешь что? Я видел отсюда обогатительную фабрику и причал Ню-Олесунна на другой стороне фьорда. Это значит, что мы с тобой проехали всего ничего. Давай проедем ещё немного по Кроссфьорду, а там уже и заночуем.

Когда их резиновая лодка вышла из маленькой бухты, был почти штиль. Стаи морских птиц летали совершенно беззвучно, едва касаясь воды.

Кроме них во фьорде не было никого. Сначала они живо обсуждали возможность доплыть до самого Сигнехамна в Лиллехоог-фьорде, а там разбить лагерь для ночлега. Но когда они обогнули мыс Гиссе, на них вдруг навалилась усталость. У ледника Четырнадцатого июля Кнут повернул лодку к берегу.

Скромная хижина располагалась на самом верху холма, неподалёку от которого возвышался ледник. Маленький домик, построенный из досок и плавника, находился в тени ледника. Несмотря на то что ночь была тёплой, со стороны ледяных масс дул пронизывающий порывистый ветер. Кнут удивился, что какому-то охотнику пришло в голову построить домик именно в таком неудобном месте.

– Мы не можем остаться здесь на ночёвку, – сказал Турбьёрн и шагнул из лодки. Он чуть было не набрал воды в резиновые сапоги, когда наконец схватился за канат и потащил лодку ближе к каменистому берегу.

– Вот это – домик губернатора. Он получил его в наследство от своего деда. Но ключей от него в Ню-Олесунне нет, да и губернатор ничего не передавал.

Дом сохранил на себе чёткий отпечаток старины. Видно было, что пользовались им крайне редко. Грубые деревянные доски постепенно превращались в труху и темнели, возможно, из-за того, что в своё время они были просмолены. Чтобы хоть как-то защитить дом от постоянного северного ветра, по всему периметру двери и окон были прибиты картонные листы и доски. Ставни на двух маленьких окошках на задней стене домика тоже были заколочены грубыми, заржавевшими гвоздями. Выходившее на фьорд большое окно и дверь на передней стене были забиты досками, на которых висели большие амбарные замки.

– Мне казалось, ты говорил, что губернатор частенько пользовался этим домом, – Кнут поглядел на дорогу. Галька и камни были покрыты слоем сухого серо-коричневого мха. Больше возле дома не было ничего – ни лопаты, ни скамейки, чтобы присесть, ни обычной для зимовок Шпицбергена поленницы со сложенными штабелем дровами для топки, которые, как правило, хранились у торцевой стены дома.

– Это он сам сказал. Только не говори, что ты ни разу не слышал его байки про путешествия на Птичий мыс.