Голливуд истекает кровью (ЛП)

Кем бы они ни были, они пытались добраться до меня. Это было бы жестким, блядь, отказом. Я прижала ладонь к груди, пытаясь не позволить страху сковать меня.

Они не могли меня видеть. Я заметила, что их рты шевелились, но голоса звучали приглушенно. Это место должно было быть звукоизолировано.

Укрепленное стекло дребезжало, но не разбивалось, когда разные группы людей пытались пробиться через два боковых окна различными предметами, но безуспешно. Узел в моей груди немного ослабел. Чем больше времени это занимало, тем больше возможностей это давало Рейну добраться сюда. Пожалуйста, пожалуйста.

Опустившись на задницу, я медленно поплелась к собакам, которые не сдвинулись ни на дюйм, не желая прерывать или беспокоить их, но желая быть поближе. Я встала позади них, их головы быстро повернулись и двинулись обратно к двери, в которую снова стучали, не сводя глаз с угрозы. Другая группа направилась к одному из окон, и Арес вместо этого повернулся в ту сторону. Я думала, мы увидела бы, до каких пределов дошли эти собаки, если бы людям снаружи удалось проникнуть внутрь.

В поле зрения появились большие машины, и я поняла, что моя удача вот-вот иссякла бы, потому что усиленных стекол, дверей и замков хватило ненадолго. Продолжайте постоянно наносить удары по одной и той же области, и это создаст слабость, которой люди будут пользоваться.

Что поразило меня больше, так это маски, которые группа из них натянула на головы, и теперь все они были расположены спереди. Я невольно отпрянула назад, не то чтобы это могло удержать их на расстоянии.

Я не могла видеть, когда группа людей выскочила из окна с большой канистрой. Мои руки на полу сжались в кулаки. Пожалуйста, не говорите, что они собираются взорвать бомбу только для того, чтобы получить доступ сюда.

И все же, зная, что это были те же люди, которые привели в действие взрывчатку в моем пентхаусе, в глубине души я понимала реальность этого. Они бы сделали это, без сомнения. Но они хотели меня. Вот почему они пытались проникнуть внутрь. Итак, что они делали?

На этот раз сила этого здания пала. Потому что я могла видеть говорящие рты без масок, но не могла разобрать ни слова. Чтение по губам тоже было навыком, которым я определенно не овладела.

Люди в масках с важным видом вернулись, их руки были пусты. Я вытерла липкие ладони об одежду, мои мышцы напряглись, когда меня охватил ужас. У одного автомобиля загорелся свет, а другие, стоявшие в ряду, включили обороты, достаточные для того, чтобы звук проникал внутрь. Я заметила решетки на передней части их больших автомобилей.

— Зевс, Арес. Идите сюда, — я умоляла, надеясь, что они отошли бы назад вместе со мной.

Потому что эти большие машины собирались выехать вперед, пробивая себе дорогу. Я не знала, почему была удивлена. Их действия уже выставили их аморальными.

Собаки не сдвинулись ни на дюйм. Они не были готовы оставить свою работу, даже если это означало их смерть. Они не могли умереть.

— Зевс, Арес, — крикнула я, привлекая их внимание на полсекунды, прежде чем они обернулись.

Это имел в виду Рейн? Когда он сказал, что они обучены? Что их жизни будут в ущерб моей? Нет. Я не могла этого допустить, но и остановить тоже не могла. Я ничего не знала об их тренировках, о каких-либо других командах, которые были бы все на итальянском. Снова возникал языковой барьер.

Мое зрение затуманилось. Я отшатнулась, вытирая глаза руками. Жгучий зуд вызвал у меня желание выцарапать их когтями, когда я ударилась спиной о стену. Я с трудом открыла глаза, мою грудь сдавило, а в животе закрутилась тошнота.

Зевс и Арес издали влажный звучный кашель, слегка попятившись, но все еще настороже, когда подошли ко мне. Я попыталась выдавить их имена, но ощущение жжения сдавило мне горло. Я вцепилась в него, желая, чтобы оно ушло. Учащенное дыхание.

Собаки издали болезненный скулеж, принимая сидячее положение, их глаза остекленели, когда они повернулись ко мне. Ни хрена себе. Маски, канистра.

Найдя кондиционер, я споткнулась, моргая от боли в прищуренных глазах, пытаясь найти кнопку выключения. Непрерывно кашляя, я обнаружила ее, отключив вентиляцию. Но ущерб был нанесен, особенно в маленьком замкнутом пространстве. Нам всем нужен был свежий воздух. Но это означало пытки и смерть. И я бы предпочла просто смерть, даже если бы это означало быть убитой газом и жаром, который в конечном итоге просочился бы без кондиционера. С нами было покончено.

С болезненными движениями, даже несмотря на то, что мое тело хотело упасть и сдаться, я не позволила этому дойти до конца. Я поплелась к водопою для собак, отодвигая их миски, моя грудь сотрясалась от кашля, и достала внутреннюю емкость со свежей водой.