Голливуд истекает кровью (ЛП)

Бросившись ко мне с яростным воплем, Дафна направила лезвие в мое тело. Быстро шагнув в сторону, я отвела руку назад и сильно ударила ее прямо в нос. Раздался треск, когда она взвыла, отчаянно схватившись за лицо, пока лилась кровь. Лезвие со звоном упало на пол; я знала, что так и будет. Она была предсказуема. Моя рука дернулась от боли.

— Он больше не будет таким симметричным, — настаивала я, имея в виду ее фальшивый нос.

Мужчина снаружи ворвался внутрь и, схватив меня за волосы, потащил из камеры. Мои ноги запинались друг о друга, пытаясь удержать темп и агонию его хватки. Но в голове стучало, а за волосы крепко стянули, когда меня швырнули в комнату побольше. Ту, которую я видела раньше, главную комнату пыток.

Тут же я увидела Лиама, прислонившегося к стене комнаты. Шейн тоже был там, с обеими руками, прикованными к стене, его лицо было совсем не таким, как обычно. Красное, опухшее, окровавленное и избитое. Я почувствовала, что под одеждой его тело было таким же. Тем не менее, на Лиаме не было ни царапины. Я быстро пришла к собственным выводам.

— Традиторе, — выплюнул Шейн в сторону Лиама.

Лиам пытался объясниться.

— У меня не было выбора! У них моя семья; всех, кого я люблю и о ком забочусь, держали под стражей, пока я не разрешил им войти на территорию. Теперь, когда их освободили, я ухожу.

Они были врагами. Рейн и его люди убили бы Лиама. Я своими глазами видела, что они сделали с кем-то, кто поступил с ними неправильно, и не сомневалась, что их действия превзошли бы тот инцидент.

— Беги, пока можешь, — в голосе Шейна слышалась насмешка. — Рано или поздно ты за это заплатишь.

Пронзительный смешок донесся от Дафны, которая вошла в комнату в сопровождении множества других мужчин. Я полагала, что эта женщина была совершенно не в себе. Она слегка почистила нос, но даже я могла видеть, что он сломан. Это наполнило меня огромной радостью.

Лиам убежал, а я поднялась на ноги. Аура комнаты усилилась; я почувствовала злобу, исходящую от мужчин. Никто не выделялся для меня, никого, кого я могла бы легко назвать своей биологической семьей, с кем я чувствовала бы себя знакомой. Я была так рада этому.

— Розанна, — произнес голос с акцентом, мужчина постарше выступил вперед из группы.

Мерзкая ухмылка расползлась по его лицу. У него были зачесанные назад седые волосы, и он был высоким.

Должно быть, это был Анджело Говони. Мой биологический отец, человек, который отказался от меня, который хотел, чтобы меня пытали, прежде чем убить. Рядом с ним стояли трое мужчин средних лет, его сыновья. Я думала, их было четверо?

— Неправильное имя, ты, аморальный придурок.

Один из сыновей подлетел вперед и ударил меня сбоку по голове, прямо над тем местом, где они вырубили меня ранее. Я споткнулась, дезориентированная, но удержалась на ногах. Я стояла рядом с Шейном, который невнятно произносил итальянские слова, которые я не могла понять, и пытался броситься вперед. Цепи, прикрепленные к его запястью, остановили его.

— Это не очень по-братски.

Я надулась, ложная храбрость взяла верх над страхом, который плотно свернулся внутри меня, мой фильтр действительно был забыт. Если бы мне предстояло пострадать и умереть от их рук, я бы не молчала об этом.

Он снова попытался шагнуть вперед, рычание исказило его лицо, но был остановлен командой.

— Может быть, если бы мы оставили тебя, этого бы не случилось. Но мы бы убили тебя в любом случае, так же, как убили твою мать.

Морщинистое лицо Анджело привлекло мое внимание. Я набросилась, не желая, чтобы он прикасался ко мне.

— Ты даже не мой ребенок. Отцом тебе был другой мужчина. У этой шлюхи, — он оттолкнул меня.

Шейн схватил меня за запястье, изо всех сил стараясь расположить меня позади себя. Мне было все равно, кто мой отец, я заботилась только о том, чтобы выбраться отсюда живой. Эта драка никогда не была моей, но в нее была втянута я, ребенок, обвиняемый в проблемах взрослых. Несправедливость всего этого действовала мне на нервы.

— Альдо, Чедро, Луиджи… Скорее. Давайте разберемся с ней до него, — приказал Анджело.

До него? Приближался Рейн? Или они имели в виду Шейна? Но когда трое мужчин, которые были моими биологическими братьями, приблизились ко мне, я поняла, что у нас мало времени.

Вокруг раздались взрывы смеха, когда они схватили меня и потащили к веревке, свисающей с потолка. Я кричала сквозь хрипоту в горле, цепляясь за руки, которые двигали меня. Высвободив руку, я провела ногтями по лицу одного из них, смеясь над яростным рычанием в ответ, когда мою голову просунули между грубыми петлями. Мои руки были неподвижно прижаты к бокам до агонии.

Я вытянула ноги, когда петля затянулась. Они ослабили хватку, и я пошатнулась, чтобы устоять на ногах, в то же время веревка туго затянулась у меня на шее, поднимая меня вверх, пока я не встала на носочки. Мои руки держались за веревку как за спасательный круг, я хрипло дышала, выпучив глаза от садистского блеска во всех глазах в комнате.