Голливудский Раджа. Луис Мейер

Маргарет спокойно реагировала на его увлечения, полностью посвятив себя семье. Дочери собирались выйти замуж, Эдит, старшая, была влюблена в 27– летнего Уильяма Гоеца, кинопродюсера. Случайная встреча завершилась свадьбой. Это была любовь с первого взгляда. Отец не возражал – он отлично знал молодого человека, его семью. Правда, его несколько шокировали анекдоты, которые Уильям рассказывал во время первого семейного обеда, но Эдит возразила, приведя неоспоримый довод: «кто выходит замуж – ты или я?» Луис ответил: «Поступай как знаешь».

Свадьба, которая состоялась 19 марта, была невиданной по роскоши и красоте. Все было доведено до совершенства: наряд невесты, заказанный у модного дизайнера, убранство зала, подарки гостей, среди которых были самые знаменитые звезды. Даже президент Америки Гувер, с которым Луис подружился еще до вступления его в эту высокую должность, прислал молодым потрясающую серебряную вазу. Сестра Ирэн была вне себя от зависти. Она кисло улыбалась в своем желтом платье, держа букет желтых роз. Но ей не пришлось долго ждать – Дэвид Селзник, который был одним из ведущих продюссеров MGM, приготовил сюрприз семейству Мейер.

Буквально сразу же после свадьбы Эдит он вошел в кабинет к Мейеру и объявил, что 29-го апреля состоится свадьба его и Ирэн. Луис был взбешен, он терпеть не мог, когда что-то происходило без его ведома или согласия. Как они могли так поступить и поставить его перед фактом? Дэвид выдержал атаку гнева и ответил, что он – мужчина и не может обходиться без женщин. Этот довод, как оказалось, возымел решающее действие. Мейер остыл и дал согласие.

Свадьба Ирэн и Дэвида была намного скромнее. Предлогом был семейный траур – недавно умер Джейкоб Мейер, отец Луиса. После праздничного ужина молодые отправились в свадебное путешествие в Европу, посетив Англию и Францию. Ирэн вспоминает в своей автобиографической книге о том, что она была разочарована мужем, свадьбой, и не раз, отправляясь на одинокие прогулки по берегу океана, обдумывала – не совершила ли она роковой ошибки. Предчувствия ее не обманули, – она не была счастлива в браке с Дэвидом.

Да и кто из служивших этому монстру – Голливуду – мог похвастаться спокойной и безмятежной жизнью?

ЖЕНЩИНЫ И «ГОЛЛИВУДСКИЙ РАДЖА»

Женщины играли в жизни Мейера особую роль Он их любил, относясь трепетно ко всему, что их окружало: тонкие и возбуждающие запахи, красивая одежда, мелодичные или слегка хрипловатые голоса. Мейер был большим знатоком женщин, ценителем их красоты. Конечно, у него постоянно случались небольшие романы и интрижки на стороне, но чтобы влюбиться до самозабвения – нет уж, – Луис всегда знал меру и мог вовремя остановиться.

Играя роль строгого, но справедливого отца для актеров, Мейер, прежде всего, провозглашал высокие моральные идеалы. В контрактах актеров было записано, что им запрещено вступать в интимные отношения. В фильмах специальные консультанты всегда следили за тем, чтобы поцелуй не длился долее трех секунд. Мейер всегда говорил: «Я выпускаю такие фильмы, которые не стыдно будет показать моим девочкам».

Но это был типичный образец двойной морали. В Голливуде процветала запретная любовь, супружеские измены считались нормой жизни, пьянки, дебоши, оргии следовали одна за другой. Главное – чтобы все оставалось «в семье», не выходило за пределы студии, не проникало в прессу.

В течение долгих лет партнером Мейера был бизнесмен, киноделец Б. П. Шульберг. Он и его прелестная жена Аделин в течение многих лет дружили с Мейерами. Семьи обменивались визитами, проводили совместные уик-энды.

Луис боялся признаться самому себе, но он давно был влюблен в Аделин. Ее тип красоты нельзя было назвать классическим, но в ней был жизненный драйв, она всегда была центром любой компании, заразительный смех и острые замечания выделяли ее из окружения. Впервые у Л. Б. начался настоящий любовный роман с тайными свиданиями, любовным томлением, шифрованными записками и всем, что полагается в таких случаях. Грехопадение случилось в его огромном кабинете, когда Аделин пришла решать деловые вопросы.

Она вошла к нему, элегантная, пахнущая свежими резкими духами Герлен, и Мейер поднялся к ней навстречу, протягивая в приветствии обе руки. Он повел ее к гигантскому кожаному дивану, сел рядом и, к ее удивлению, заключил в объятия.

Он целовал плечи Аделин, руки, грудь. Затем он расплакался – неотразимый испытанный трюк – встал на колени. Он, стареющий Ромео с круглым брюшком, просил ее сжалиться над ним. «Ты не имеешь права так поступать с Маргарет!» – воскликнула Аделин. «Мы давно не спим вместе, – спокойно сказал Мейер, перестав плакать. Будь моей, и я подниму тебя до небес! Король Луис и королева Аделина будут править Голливудом!»