Голод богов

Горящие комки дьявольского зелья прошивают воздух во всех направлениях, оставляя за собой широкие полосы густого черного дыма. Один за другим вспыхивают корабли, будто сделанные из соломы. А на месте развалившихся брандеров по воде расползаются пятна той самой горящей жижи. Эта дрянь не растекается по воде, как нефть, а плавает отдельными шматами. Стоит одному из таких шматов прилипнуть к корпусу и… Так и есть, еще один корабль вспыхивает — сразу от ватерлинии и до гребной палубы.

Надо уводить флот. Сигналить флажками бесполезно — никто не увидит.

— Правый разворот! — командует магистр. — Горнистам трубить отход.

Они прорвались к выходу из бухты — только двадцать семь кораблей из всего флота.

Далеко за кормой пылает чудовищный пожар. Сквозь него не разглядеть, сумел ли кто-нибудь уйти в другую сторону, к причалам… И тут магистр понимает, что в открытое море ему не выйти. Потому что стоящие в горловине крупные суда — это тоже брандеры, наверняка начиненные тем же дьявольским зельем. Попытаться пройти между ними — верное самоубийство. Пытаться высадиться у ближайшего берега, на скалы — тем более. Тогда что остается? Обогнуть горящий флот и выйти к причалам. Если повезет, там можно соединиться еще с кем-то из уцелевших и организовать высадку. Ветер сносит горящие обломки и дым к правому берегу, значит надо обходить слева. Здесь есть полоса чистой воды шириной около четверти лиги…

Магистр принимает решение и отдает приказ. Корабли перестраиваются в цепь и медленно движутся между стеной дыма и линией прибоя… И в это время сверху летят горшки. Обычные глиняные горшки, но начиненные тем же самым зельем. Отступать некуда: слева — огонь, справа — скалы. Корабли, зажатые в узком пространстве, оказываются прекрасными мишенями. Один за другим они вспыхивают, как свечи.

Матросы прыгают в море и пытаются вплавь добраться до берега — но там уже стоят ряды лучников. Не спеша, будто на учениях, они расстреливают беззащитных людей прямо в воде. Немногих уцелевших добивают алебардами. Приказа брать пленных не было.

…

Как и предполагал магистр, после первой атаки некоторым удалось вырваться из огненной ловушки в сторону причалов. Четырнадцать кораблей, немногим более трех тысяч человек — вот все, что осталось от самой большой армии со времен Вторжения.

Причалы уже не были пусты. На них стояли большие группы вооруженных людей, а на воде в сотне футов от берега на волнах покачивалось два странных сооружения.

Плоты — не плоты, баржи — не баржи…

…

— Сейчас посмотрим, насколько точный бой могут дать наши метательные машины при морской качке, — спокойно сказал Румата, обращаясь к стоящим рядом с ним полковникам. — Вопрос важный, так как Баркан нам придется брать с моря.

— При морской качке даже срать не просто, — в своем обычном стиле заметила Ога. Подобно многим офицеркам в войске Хозяйки, она частенько компенсировала свою пригожесть высказываниями, далекими от куртуазных правил.

— Лучников и арбалетчиков приходится переучивать для стрельбы с корабля, — добавил дон Шарух.

— Это потому, что обычно они не умеют твердо стоять на палубе, — высказал свое мнение дон Тира. — А которые умеют, те стреляют не хуже, чем с земли.

— А вы что скажете, отец Кабани?

— Скажу, что пока не проверим, не узнаем, — ответил механик.

Румата кивнул и поднес к губам рупор, сделанный из тонкого медного листа.

— Первая машина — залп.

Серия звонких щелчков — и в небо один за другим взмыли шесть небольших снарядов, оставляющих за собой едва заметный дымчатый след. Еще несколько секунд и на поверхности моря вспыхнула цепь маленьких чадящих костров.

— Недолет, — констатировал Румата. — Вторая машина, залп!

— Вот это уже более удачно, — удовлетворенно прокомментировал дон Пина, глядя, как пламя пожирает борт одного из кораблей. — Интересно, эти парни так и будут стоять, как бараны, пока мы их расстреливаем?

— Я бы на их месте попробовал спустить на воду легкие лодки и уйти в дым, — сказал Верцонгер, до сих пор молча наблюдавший за происходящим.

— А дальше? — спросил Йона.

— А дальше — под прикрытием дыма высадиться на берег.

— А потом?

— А потом видно будет. На мой вкус, все лучше, чем ждать, пока тебя зажарят.

— Ну, чтоб так рассуждать, надо родиться с мечом в руке.

— Кто бы как не родился, все равно когда-нибудь помрет, — невозмутимо заметил вождь варваров. — А помирать уж точно правильнее с мечом в руке.

— А вот мой дед помер в своей постели, а провожали его одиннадцать детей и никак не меньше, чем сорок внуков, — с вызовом в голосе возразила Ога. — Скажешь, неправильно помер?

— Так ведь тогда, наверное, мир был?

— Ну, был, — согласилась она, — а что?

— Да ничего. Просто я никогда не видел, как это бывает, чтобы мир.

Тем временем машины перезарядили и Румата последовательно скомандовал залп первой и второй.

На этот раз оба выстрела попали в цель. Один корабль запылал, как обычно, от борта, второму же снаряд попал в середину мачты и текучий огонь, быстро распространяясь по верхней палубе, охватил весь корпус.