Голод – хорошая приправа к пище

– Садись за стол. Андрей, – распорядился Иван, почувствовав себя хозяином в присутствии немецкого офицера, – налей гостье борща.

Андрей безропотно занялся сервировкой стола, налил Адалинде и Ивану по полной миске.

– Хлеба принеси, – потребовала немка, сев за стол.

– Хлеба нет.

– Сухари?

– И сухарей нет.

– Так нельзя жить. Я хочу, чтобы у вас был хлеб. Иван, завтра придёшь ко мне в кабинет, я распоряжусь насчёт хлеба.

– Прийти-то приду, только где этот кабинет?

– В комендатуре, кабинет двадцатый.

Перед тем как попрощаться, Адалинда покачала головой, скорее для себя, чем для Ивана изумлённо произнесла:

– Только ради этой любви Гитлеру стоило начать войну с Россией. Никогда бы не подумала, что русский мужик способен на подобное. Нагнись, – поцеловала в губы и радостно засмеявшись, похвалила: – Повезло твоей жене. Не разыскивай её.

Вечером, наевшись мяса, братья и их жёны окончательно полюбили Ивана, стали с ним разговаривать вежливо и даже спрашивать совета по хозяйственным вопросам. Когда же Иван снабдил семейство хлебом, его возлюбили все: даже дети стали относиться к нему почтительно, называя дядей Ваней или дядечкой Ваней. Подтвердились на практике слова Пелагеи Максимовны, которая не раз говорила ему, что полная ложка любовь даёт.

Майор прибыл принимать готовую работу. Переводчица, подтверждая статус немки, строгой к людям низшего сословия, Ивану не улыбнулась, в процесс приёмки не вмешалась.

Взяв сапожки, майор полюбовался ими, проверил голенища на растяжку, а передки и подошвы – на изгиб, подавил пальцами задники, понаблюдал за исчезновением вмятины, постучал согнутым пальцем по подошвам, просмотрел ранты; не найдя изъянов, остался доволен. Из кучи сапог и ботинок Иван вытащил полусапожки. Лицо майора засветилось как стоваттная лампочка Ильича. Торопливо схватив полусапожки, снял сапоги, надел полусапожки, встал и прошёлся по комнате, отстукивая чечётку и повторяя по-немецки: «Мой Бог, до чего хороши!» Обратился к переводчице и долго что-то ей втолковывал. Когда замолчал, Адалинда перевела:

– У господина майора завтра день рождения. Господин майор приглашает тебя в гости. Торжество состоится в общем зале клуба. Знаешь, где клуб?

– Знаю. Я в Степановке бывал неоднократно, – дав ей понять, что, приходя к ней, кроме её дома, где она живёт, видел и другие нужные ему дома.

– Завтра приходи к семи вечера, господин майор познакомит своих высокопоставленных друзей с тобой. Он надеется, что ты им пригодишься.

– Приду.

– Ещё господин майор просил сделать твоей семье презент. Один момент! – сходила к машине и вернулась со свёртком: – Держи!

Офицеры удалились.

Иван стоит в кругу семьи, ждущей, пока он развернёт свёрток. Мучить их долго не стал, развернул пакет, и любопытные взрослые и дети увидели целое состояние: несколько банок тушёнки, плитки шоколада, пачки печенья, конфеты. Глаза детей уставились на сладости. Иван отложил в сторону три плитки шоколада – две спрятал в ящик, одну положил в карман. Оставшиеся гостинцы передал Дарье.

– Угощайтесь!

Накинул телогрейку и отправился к Глаше.

– Я загадала, – встретила такими словами женщина, – если машина с немцами уедет от вашего дома до трёх часов, то ты придёшь ко мне. До прихода Валентина осталось два часа, можем не торопиться.

– Держи шоколад, немцы подарили!

– Что я скажу Валентину, он ведь дотошный мужик, обязательно спросит: «Откуда взяла?»

– Тебя учить надо, как обманывать? Вспомни, как мужу врала.

– Ты откуда знаешь?

– Я баб насквозь вижу! Когда будешь есть шоколад в его отсутствие, налей чаю в кружку. Сахар есть?

– Немного осталось.

– Положишь весь сахар, какой остался, поешь шоколада, оставшийся кусок спрячешь. Валентину соврёшь, что захотелось сладкого чая. Сахару я тебе принесу.

– Спасибо, Ваня!

В половине пятого Иван оделся. Глаша поправила воротничок рубашки.

– В следующий раз, когда тебя ждать?

– Как освобожусь, работы очень много!

– Труженик ты мой! Не хотела говорить тебе новость, но…. Уф, скажу! Оксана просила передать, что у неё перерыв закончился. Сходи к ней, – иссохла подруга, скучает по тебе…

– Мне тебя достаточно, но, коли просишь, так уж и быть, из уважения сделаю одолжение, схожу. Скоро появится Валентин, не хочу с ним встречаться, побегу.

Иван ушёл, а Глаша никак не может сообразить: какую из женщин он уважит? Кого имел в виду?

Узнав, к кому собирается в гости, хозяева приняли деятельное участие в сборе Ивана: нашли чистую рубашку, подобрали брюки. Дарья выгладила одежду, в тон рубашки подала вполне приличный пиджак. Роман надраил гуталином собственные ботинки и передал их Ивану:

– Не идти же тебе в плохой обуви. Сам сапожник, а ходишь черти в чём…

– На себя у меня времени не хватает: заказов много, не хочу людей обижать задержкой. Скоро снег пойдёт, понадобятся валенки, так что ботинки и сапоги подождут. Не зря же говорят, что сапожник без сапог!

Отыскали не очень ношеную кепку, нахлобучили Ивану на голову, полюбовались, – не идёт к рубашке и пиджаку, но Иван решил: «Для улицы сойдёт, а в доме не понадобится».

Верхнюю одежду подобрать не смогли. Иван утешил родственников: