Голод Рехи

Поэтому теперь приходилось работать кулаками, выдираться из захватов, терпеть удары под дых. Под конец короткой потасовки его повалили на землю и принялись с наслаждением усердно пинать носками сапог, но Рехи и не подумал закрываться: он сделал вид, будто убого сжимается в комок, а потом наоборот раскрылся, дернув руками и ногами в разные стороны. И так повалил двоих обидчиков навзничь, а затем оседлал одного и принялся мутузить его, превращая отвратительную рожу в кровяное месиво.

От этого зрелища даже снова взыграл голод, но тут кто-то саданул по спине древком копья, Рехи закашлялся, переваливаясь в пыли. Больше ему подняться не позволили бы, добили бы, а потом и съели. Но раздавшийся в ушах звон прорезал долгожданный голос. И от него непостижимым образом стало легче на душе.

– Отставить! Прочь, недоумки! – послышалось громогласное восклицание. – Почему не на посту? Отдать вас на корм ящерам? Если не хотите стать ужином, не смейте трогать эльфа.

Ларт… Истинная причина потасовки. Двуличный ящер. Но он каждый раз появлялся в самый нужный момент, когда не оставалось надежды. Не считая того, что последнее время все проблемы сыпались на Рехи исключительно по вине предводителя.

Он вышел из дымящей хибары с мечом наголо, в другой руке сжимал тяжелый молот. Доспехов на нем не было, как и туники, выглядел он разгоряченным от жара, что царил внутри загадочного строения. Ларт представлял собой крайне угрожающее, воинственное зрелище, словно воплощенный дух огненных гор.

– Больно он нам нужен, – прогундосил тип со сломанным носом. Он как раз пытался унять текущую из расплющенных ноздрей кровь.

– Забирай, твоя ж забава, предводитель, – нехорошо улыбнувшись, фыркнул один из стражников. Синие глаза гадко блеснули, Рехи сощурился, запоминая черты нового личного врага Ларта. Стоило быть настороже с ними всеми, но этот стражник особенно не понравился Рехи. Теперь они все ушли, подчинившись разгневанному предводителю. А он едва не шипел на ослушников. Но очень быстро переменился в лице, остыл и вновь заулыбался, скаля клыки. Кажется, он намеренно это делал, чтобы все видели, какой он страшный монстр, какие у него длинные зубы. Ведь для чего еще их показывают дикие звери? Да еще его не покидала ухмылка превосходства.

– Вставай, – приказал Ларт, кивнув Рехи. Тот поднялся, потирая ушибленные места, но недовольно молчал. Ощущение гадливости не покидало его, поэтому Рехи только хмуро насупился.

– Злишься, что я тебя представил героем на пиру? – рассмеялся предводитель. – Да брось, это ведь так и есть.

Рехи только шумно потянул воздух, сжимая зубы. Он встал, выпятил грудь и расставил ноги, словно показывая, что больше не сдвинется ни шаг, хоть бы все стражники на него кинулись с кулаками.

– Это была опасная игра, не спорю, – продолжал Ларт.

«Ты просто хочешь, чтобы я бродил за тобой. И только за тобой», – со злостью думал Рехи, понимая, что только в обществе Ларта ему ничего не грозит.

Остальные жители не меньше жаждали его крови, да еще теперь ими двигала зависть. При этом главную опасность все-таки представлял Ларт, который мог однажды не сдержаться и вновь попробовать крови эльфа. Впрочем, тут уж кто кого… Рехи тоже ждал удобного случая, чтобы сполна напиться теплой крови полуэльфа. Значит, они оказывались в равных условиях, а рядовые стражники не заслуживали внимания. Обида сама собой улеглась.

Ларт махнул в сторону дымящей хибары:

– Пир был вчера. Сегодня – работа. Пойдем, кое-что покажу. Держу пари, ты не видел такого.

Рехи облизнул пересохшие разбитые губы, недовольный жаром и запахом дыма, но повиновался и вошел следом за Лартом, который отодвинул шкуру.

– Это называется наковальня, а это – молот, – объяснял Ларт, показывая странные предметы. Молот Рехи еще узнал, но наковален никогда не видел. Он даже не мог точно описать форму предмета: что-то черное и неровное. Но хуже всего, что недалеко от нее пылал яркий огонь.

Духота заставила отступить к выходу, Рехи прижался спиной к шкуре, хватая ртом прохладный воздух снаружи. На пустошах было тепло, времена года почти не отличались один от другого, а эльфы их и подавно не чувствовали. Зато здесь, в этом раскаленном помещении, жара давила на легкие и перехватывала дыхание, заставляя нервно мотать головой.

Ларт при этом спокойно и споро работал: ударял молотом по раскаленному докрасна мечу, да не хаотично, а со знанием тайной очередности действий. Он переворачивал меч, чтобы рассмотреть лезвие с разных сторон. А когда закончил работу, сунул клинок в ведро с холодной водой. Сталь зашипела, поднимая клубы пара. Рехи захотелось засунуть голову в это ледяное ведро, в котором была, видимо, вода из того самого озера, где он недавно чуть не утонул.

– Надо починить добытые в сражении мечи, – продолжал объяснять Ларт. – Мы готовим план нападения на деревню людей. Уничтожим их!