Голодная бездна

Жители Старого Света, чья агония все еще длилась, получили шанс и многие мили плодородных земель, по которым прошлись Темные Всадники.

Оспа и чума.

Холера.

Сыпной тиф.

Потница и испанка очищали эти земли во славу новых хозяев. А старые… старым оставалось укрыться в Атцлане, стены которого превратили город в неприступную крепость. Или тюрьму. В конце концов, разница меж тем и другим невелика. Но какое это все имеет отношение к Мэйнфорду?

– Твоему брату внушили, что свирель и кровь масеуалле дадут ему власть над Запертыми-в-Бездне, – золото таяло. Как первый снег, как первый вздох моря, опаливший лицо, как… дальше Мэйнфорд не додумал. – Но на алтарь взошел ты… и этого он не простит.

Глава 23

Кохэн явился в седьмом часу утра.

Он поднялся по лестнице, постучал в дверь, и, не дождавшись ответа, эту дверь толкнул, а она и открылась, потому что место это не имело сил сопротивляться.

Оно было слабым.

И боязливым, как управляющий, высунувший крысиную морду из своей норы.

– Вы к кому? – спросил он в спину, но ответа не был удостоен. Однако управляющий не убрался, мучимый не то любопытством, не то страхом.

– Утра доброго! – Голос Кохэна проник сквозь картонные стены, заставив безумную семейку, в которой никогда не прекращались скандалы, притихнуть.

Скрипнула дверь наверху.

Заныли половицы. Что-то упало, что-то зашелестело. И звуки эти были столь непривычны очнувшемуся дому, что Тельма рассмеялась.

Настроение с утра было неожиданно хорошим.

– Заходи. – Она взяла стаканчик с кофе и коробку с пончиками. – С чего такая щедрость?

– Так велено было заботиться. – Кохэн огляделся. – Скажи, что тебя держит в этом месте?

Он провел пальцем по обоям, под которыми проступили пузыри побелки, словно стена вдруг приболела оспой. Прислушался к скандалу, вновь вспыхнувшему – ранний гость не был поводом надолго отрываться от обычного занятия, – и покачал головой.

– Деньги, – честно ответила Тельма. – Точнее, их отсутствие.

– Понятно… – Кохэн осторожно присел на край стула. – Ты могла бы найти подработку. Старик наш так делал.

– Наверное. Возможно, еще найду. Попозже.

– Когда работы станет меньше?

– Примерно так.

– Не позволяй Мэйнфорду собой управлять. Это он у нас помимо работы ничего не видит… кстати, ты не знаешь, где он может быть?

– Не знаю.

– А все же?

И прищурился. Он что, подозревает, что Тельма начальника прячет? Интересно, где? В кровати? Или в шкафу? Нет, пожалуй, шкаф был маловат для габаритов Мэйнфорда. Если где он и поместился бы, то в закутке, который домовладелец гордо именовал в объявлении ванной комнатой.

– Извини. – Кохэн отвел взгляд. – Я просто подумал… ты женщина, а он мужчина…

– И что с того?

Мысль не то чтобы вовсе безумная, скорее уж нелепая. Тельма женщина? Пожалуй, она иногда вспоминала об этом. Мэйнфорд мужчина? Не из ее снов точно. С другой стороны, ей ли ссориться с Кохэном, которого она собиралась попросить о помощи.

– Да вот… как-то… – Он дернул себя за косу. – Вы друг другу подходите. Не смейся, я чувствую. Считай это проявлением моей магии.

– Ну да.

Кофе, к слову, оказался отменного качества.

Пончики свежими.

Кохэн не торопил с завтраком, он сидел, закинув ногу за ногу, погрузившись в полудрему, и только пальцы, которые перебирали золотые фигурки на лентах, выдавали, что масеуалле вовсе не спит.

– Значит, исчез? – Не то чтобы пропажа начальника сильно обеспокоила Тельму. Мэйнфорд взрослый и имеет право отлучаться, не ставя свою смуглую няньку в известность.

– Он засиделся допоздна. Потом… уехал. Машины на стоянке нет. А домой не добрался. Куда мог податься?

– Точно не ко мне. С ним…

– Нет, ничего плохого я не чувствую… он был с женщиной.

– Вот и замечательно, – Тельма слизала с пальцев сахарную вату.

С женщиной.

Мэйнфорд и женщина.

Это… нелепо. Не безумно, не невероятно, просто нелепо. Какая женщина позволит приблизиться к себе подобному существу? И дело вовсе не во внешнем его уродстве, если разобраться, Мэйнфорда нельзя назвать уродливым. Просто… он слишком чужой, чтобы… Впрочем, если сравнить его с давешним знакомым Сандры, Тельма, пожалуй, выбрала бы Мэйнфорда.

Она хмыкнула, поняв, о чем думает.

– Он предпочитает приглашать женщин к себе.

Какая занимательная подробность.

– Пользуется услугами одного агентства…

– Слушай. – Тельма закрыла коробку, пирожки еще оставались, но и ладно, будет запас на случай, если она вновь забудет купить нормальной еды. – Зачем ты мне это рассказываешь?

– Я не хочу, чтобы вы враждовали.

– Мы не враждуем.

И это было чистой правдой.

– Что он тебе сделал?

– Почему мне?

– Не тебе. – Кохэн кивнул и вытащил из связки фигурок золотую сову. Отцепив ее, он протянул Тельме. – Совы хорошие охотники, но днем они слепы.

– Учту.

Фигурка была теплой и потому казалась живой или почти живой. Исполненная столь искусно, что каждое перо было видно, сова печально взирала на Тельму глазами из драгоценных камней.

– Кохэн! – Сову не хотелось выпускать из рук. – Моя подруга встретила человека… влюбилась…

Тельма никогда не умела просить.